Утвержден
на заседании президиума
Пермского краевого суда
27 февраля 2009 года
ОБЗОР
КАССАЦИОННОЙ И НАДЗОРНОЙ ПРАКТИКИ ПЕРМСКОГО КРАЕВОГО СУДА
ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ЗА ВТОРОЕ ПОЛУГОДИЕ 2008 ГОДА
ДЕЛА, ВЫТЕКАЮЩИЕ ИЗ
ТРУДОВЫХ ПРАВООТНОШЕНИЙ
На руководителей структурных
подразделений органов местного самоуправления, имеющих статус юридических лиц,
положения п. 2 ст. 278 ТК РФ не распространяются.
Отказывая И-вой в удовлетворении исковых
требований о восстановлении на работе, суд ошибочно исходил из того, что у
работодателя имелись основания для ее увольнения с должности начальника
финансового управления администрации муниципального района по п. 2 ст. 278 ТК
РФ.
В данном случае суд не учел, что названное
основание прекращения трудового договора является дополнительным, установленным
в качестве особенности регулирования труда определенной категории лиц -
руководителей организаций.
Как следует из материалов дела,
финансовое управление является структурным подразделением администрации района.
На руководителей структурных
подразделений органов местного самоуправления, имеющих статус юридических лиц,
в данном случае положения п. 2 ст. 278 ТК РФ не могут распространяться. Органы
местного самоуправления являются специфическими субъектами правоотношений,
поскольку являются носителями публичной власти, деятельность которых не
сводится к деятельности юридического лица. Такие руководители имеют прежде
всего статус муниципальных служащих, в связи с чем Трудовой кодекс РФ
применяется к правоотношениям с их участием с особенностями, предусмотренными
Федеральным законом "О муниципальной службе в Российской Федерации".
Названный Федеральный закон в качестве
основных принципов муниципальной службы в п. 4 ст. 4 провозгласил стабильность
муниципальной службы и правовую и социальную защищенность муниципальных
служащих. Реализация данных принципов устанавливает необходимость ограничения
представителя нанимателя в своей инициативе по расторжению трудового договора с
муниципальным служащим и наличием определенных оснований для увольнения.
(определение N 33-5119 от 04.09.2008)
Приватизацию государственного или
муниципального имущества в соответствии с ФЗ "О приватизации
государственного и муниципального имущества" следует рассматривать как
смену собственника имущества организации применительно к п. 4 ст. 81 ТК РФ.
Удовлетворяя исковые требования И-на, суд
исходил из отсутствия оснований для его увольнения по п. 4 ст. 81 ТК РФ,
поскольку смены собственника имущества организации не произошло. По мнению
суда, в данном случае имело место преобразование предприятия, в ходе которого
сменилась организационно-правовая форма, а не форма собственности. Все акции
преобразованного предприятия находятся в собственности РФ.
Вывод суда об отсутствии смены
собственника имущества организации основан на неправильном толковании закона.
Как было установлено судом, в 2008 г. произошла приватизация ФГУП "N"
путем преобразования в открытое акционерное общество.
Пункт второй ст. 2 ФЗ "О
приватизации государственного и муниципального имущества" предусматривает
в качестве одного из способов приватизации передачу в государственную
собственность акций акционерных обществ, в уставный капитал которых вносится
государственное или муниципальное имущество. Исходя из положений п. 2 ст. 13,
п. 2 ст. 11 указанного Закона единственным способом приватизации ФГУП
"N" являлось преобразование в открытое акционерное общество.
Поскольку имущество, закрепленное за ФГУП на праве хозяйственного ведения,
является собственностью Российской Федерации, при преобразовании предприятия в
ОАО уставный капитал оплачивается исключительно за счет имущества,
принадлежащего Российской Федерации.
Согласно п. 2 ст. 25 ФЗ "Об
акционерных обществах" при учреждении общества все его акции должны быть
размещены среди учредителей. Поэтому при преобразовании ФГУП в ОАО все акции
общества размещаются среди его единственного учредителя - Российской Федерации.
Несмотря на то, что 100% акций акционерного общества перешли в собственность
Российской Федерации, имущество, внесенное в уставный капитал ОАО, является
собственностью данного общества, что следует из положений п. 1 ст. 66 и п. 3
ст. 213 ГК РФ.
Таким образом, приватизацию
государственного или муниципального имущества в соответствии с ФЗ "О
приватизации государственного и муниципального имущества" следует
рассматривать как смену собственника имущества организации применительно к п. 4
ст. 81 ТК РФ.
То обстоятельство, что не все имущество
ФГУП вошло в уставный капитал ОАО, не означает отсутствие смены собственника,
поскольку это обусловлено специальным режимом этого имущества и целями его использования.
Исходя из положений п. 2 ст. 14 и ст. 30 ФЗ "О приватизации
государственного и муниципального имущества" не все виды имущества
подлежат приватизации в составе имущественного комплекса предприятия.
(определение N 33-6114 от 13.11.2008)
Исчисляя срок исковой давности по
требованию о взыскании компенсации за задержку выплаты заработной платы, суд
ошибочно исходил из даты увольнения.
Принимая решение об отказе К-ву в
удовлетворении требований о взыскании денежной компенсации за задержку выплаты
заработной платы, суд ошибочно исходил из пропуска им срока на обращение в суд.
Как было установлено судом, увольняя в
январе 2006 г. истца с работы, ответчик не произвел с ним полного расчета.
Задолженность причитающихся к увольнению сумм была взыскана в его пользу в
марте 2006 г. судебным приказом. Кроме этого, решением мирового судьи в марте
2007 г. с ответчика в пользу истца были взысканы проценты за задержку выплаты
заработной платы.
Из содержания ст. 140 и 236 ТК РФ
следует, что в случае задержки установленных законом выплат независимо от
причин и обстоятельств, вызвавших задержку, работодатель, осуществляя выплату,
самостоятельно обязан произвести расчет процентов за весь период просрочки
исполнения денежных обязательств. С того момента, когда работодатель уклонился
от выплаты денежной компенсации в порядке, установленном ст. 236 ТК РФ, можно
говорить о факте нарушения прав гражданина, что является основанием к обращению
в суд за восстановлением нарушенного права. При этом не имеет значения тот
факт, производится ли задержанная выплата самим работодателем либо, как в
данном случае, органами, исполняющими судебное решение о взыскании
задолженности по зарплате.
Юридически значимыми обстоятельствами, из
которых должен был исходить суд первой инстанции при разрешении спора, являются
природа денежной суммы (характер выплаты) и момент, когда денежное
обязательство по закону должно было быть исполнено.
Из материалов дела следует, что весь
период просрочки выплаты истцу заработной платы составил с января 2006 г. по
июнь 2008 г. Поскольку в данном случае речь идет о задержке выплаты заработной
платы, ответчик обязан был независимо от наличия либо отсутствия требований об
этом со стороны бывшего работника произвести выплату суммы с учетом денежной
компенсации за весь период просрочки. Частично, за период с января 2006 г. по
март 2007 г., денежная компенсация истцу была взыскана решением мирового судьи.
Данная сумма вместе с задолженностью по зарплате была выплачена истцу только в
июне 2008 г. Следовательно, истцом обоснованно поставлен вопрос о выплате
процентов за последующий, после марта 2007 года, период до момента фактической
выплаты.
Поскольку сумма задолженности по
заработной плате была выплачена истцу без учета денежной компенсации за ее
задержку за период с марта 2007 г. по июнь 2008 г., то именно с этого момента
следует считать право истца на получение денежной компенсации нарушенным.
Таким образом, суду с учетом характера
спорных правоотношений следовало исходить из того, что течение срока исковой
давности начинается с июня 2008 г. Суд, исчисляя срок исковой давности, исходил
из даты увольнения истца, что является неправильным. В данном случае истцом
заявлены требования иного характера, и само по себе то обстоятельство, что эти
требования вытекают из факта невыплаты ему заработной платы, не свидетельствует
о том, что при решении вопроса о сроке исковой давности следует исходить из тех
же обстоятельств, что и при разрешении спора о взыскании самой зарплаты.
(определение N 33-6797 от 25.11.2008)
ДЕЛА, ВОЗНИКАЮЩИЕ
ИЗ ПРИЧИНЕНИЯ ВРЕДА ЗДОРОВЬЮ
Возмещение вреда военнослужащему,
причиненного при исполнении обязанностей военной службы, производится не в
соответствии с положениями Гражданского кодекса Российской Федерации, а по
нормам специального законодательства.
Взыскивая в пользу П-ва утраченный
заработок, суд ошибочно исходил из положений ст. 1084, 1085 ГК РФ, посчитав,
что пособие по государственному личному страхованию военнослужащих не
приравнивается к выплатам в возмещение вреда здоровью.
Как было установлено судом, П-в после
окончания военного училища был направлен в командировку в зону вооруженного
конфликта на территории Чеченской Республики. На основании заключений
военно-врачебной комиссии в связи с полученным ранением истец признан
ограниченно годным к военной службе, ему установлена 2-я группа инвалидности.
Поскольку ранение истцом было получено в
ходе боевых действий при исполнении обязанностей военной службы, не имеется
оснований полагать, что вред его здоровью был причинен войсковой частью или
Министерством обороны Российской Федерации, вследствие чего у суда не было
оснований для удовлетворения исковых требований в соответствии с положениями
ст. 1084 ГК РФ.
Объем и характер возмещения вреда
здоровью военнослужащих определен ФЗ "О статусе военнослужащих" и ФЗ
"Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья
военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и
начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации,
Государственной противопожарной службы, органов по контролю за оборотом
наркотических средств и психотропных веществ, сотрудников учреждений и органов
уголовно-исполнительной системы и сотрудников федеральных органов налоговой
полиции".
Как следует из материалов дела, страховое
возмещение в соответствии со ст. 18 ФЗ "О статусе военнослужащих" П-в
получил. Действующим законодательством не предусмотрено двойное возмещение
вреда здоровью.
Кроме того, взыскивая в пользу П-ва
компенсацию морального вреда, суд исходил из положений ст. 151, 1100, 1079 ГК
РФ, посчитав, что источником повышенной опасности является осуществление боевых
действий.
Однако ведение боевых действий в зоне
вооруженного конфликта объективно сопряжено с риском для жизни и здоровья.
Боевые действия не относятся к деятельности, предусмотренной ч. 1 ст. 1079 ГК
РФ для целей гражданско-правовой ответственности.
Несмотря на то, что войсковые части и
Министерство обороны РФ владеют определенным имуществом, используемым в военных
целях, само по себе это обстоятельство не являлось основанием для
гражданско-правовой ответственности этих лиц. Участие истца в боевых действиях
обусловлено выполнением служебных обязанностей. Правомерность направления его в
зону вооруженного конфликта истцом не оспаривалась. Полученную травму П-в не
связывал с действием единиц техники, вооружения или взрывчатых веществ,
принадлежащих кому-либо из ответчиков. Следовательно, правовые основания для
взыскания с ответчиков компенсации морального вреда отсутствовали.
(определение N 33-6533 от 11.11.2008)
ДЕЛА, ВЫТЕКАЮЩИЕ ИЗ
ЖИЛИЩНЫХ ПРАВООТНОШЕНИЙ
Предоставление жилых помещений вне
очереди не предполагает включение гражданина в какую-либо очередь.
Отказывая К-ной в удовлетворении
заявленных требований о предоставлении ей как лицу, оставшемуся без попечения
родителей, жилого помещения, суд исходил из того, что она состоит в очереди
среди таких же детей-сирот под N 49, и в результате предоставления ей жилого
помещения будут нарушены права других лиц, вставших на учет ранее истицы.
При этом суд не учел, что предоставление
жилых помещений вне очереди не предполагает включение гражданина в какую-либо
очередь.
Жилищным кодексом РФ и ст. 8 ФЗ "О
дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей,
оставшихся без попечения родителей" право граждан на получение жилого
помещения вне очереди не поставлено в зависимость от наличия или отсутствия
иных лиц, также имеющих право на получение жилого помещения вне очереди.
Поэтому указанное право должно быть реализовано вне зависимости от наличия или
отсутствия других лиц, состоящих на учете по улучшению жилищных условий, и
времени принятия их на учет.
(определение N 33-4464 от 05.08.2008)
Отсутствие согласия гражданина, ранее
принимавшего участие в приватизации иного жилого помещения, исключает
возможность заключения договора приватизации жилого помещения, в котором он
проживает в настоящее время.
Удовлетворяя требования Ж-ых и возлагая
на муниципальный орган обязанность по заключению с ними договора приватизации,
суд, сославшись на положения ст. 11 Закона РФ "О приватизации жилищного
фонда в Российской Федерации", исходил из того, что для заключения такого
договора не требуется согласие проживающей в спорной квартире А-вой, ранее
участвовавшей в приватизации другого жилого помещения.
В соответствии со ст. 11 указанного Закона
каждый гражданин имеет право на приобретение в собственность бесплатно, в
порядке приватизации, жилого помещения в государственном и муниципальном
жилищном фонде социального использования один раз.
Вместе с тем, суд не принял во внимание,
что данная норма права регулирует лишь возможность непосредственного участия в
приватизации.
Как видно из содержания статьи 2 Закона
РФ "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации",
приватизация жилого помещения возможна только при обязательном согласии на
приватизацию всех совершеннолетних членов семьи нанимателя, в том числе бывших
членов семьи нанимателя (ч. 4 ст. 69 ЖК РФ).
Названная норма права не устанавливает
каких-либо исключений для проживающих совместно с нанимателем членов его семьи,
в том числе и для тех, кто ранее участвовал в приватизации другого жилого
помещения. Таким образом, отсутствие согласия А-вой на приватизацию квартиры
Ж-ми исключает возможность заключения данного договора.
(определение N 33-5353 от 11.09.2008)
У суда не имелось оснований для признания
ордера недействительным вследствие иного, закрепленного в законе механизма
защиты прав детей в случае, когда им не могут быть возвращены жилые помещения,
которые они ранее занимали.
Принимая решение об удовлетворении
исковых требований Ш-кой о признании недействительным ордера, выданного П-вой,
суд исходил из того, что квартира, где истица ранее проживала с родителями,
была закреплена за ней постановлением главы администрации муниципального района
на период нахождения истицы в детском учреждении. Также суд сделал вывод о том,
что срок исковой давности для признания ордера недействительным пропущен Ш-кой
по уважительной причине.
В данном случае суд неправильно применил
нормы ст. 48, 60 и 37 ЖК РСФСР и ст. 205 ГК РФ.
В качестве уважительной причины для
пропуска срока на обращение с иском суд фактически признал ненадлежащее
исполнение обязанностей органом опеки и попечительства и детским учреждением,
под надзором которого находилась Ш-кая, которые в установленные законом сроки
не обратились в суд за защитой ее права. Вместе с тем, указанная причина не
связана с личностью истицы, она связана с ненадлежащим выполнением обязанностей
органа, на который в силу закона возложена обязанность защиты прав малолетних и
несовершеннолетних.
Как следует из материалов дела, ордер на
квартиру выдан в апреле 2003 г. Следовательно, установленный ст. 48 ЖК РСФСР
срок истек в апреле 2006 г. Совершеннолетия Ш-кая достигла в феврале 2005 г., а
в суд обратилась в июле 2006 г.
Таким образом, в последние шесть месяцев
срока исковой давности такая причина пропуска срока исковой давности, как
несовершеннолетний возраст истицы, отсутствовала. В данном случае момент, когда
истица узнала о нарушении своего права, не имеет правового значения для
исчисления срока исковой давности, установленного ст. 48 ЖК РСФСР. Причин,
которые бы препятствовали ей обратиться в суд в течение срока исковой давности
после достижения совершеннолетия, а также уважительных причин пропуска срока исковой
давности, связанных с ее личностью, в последние шесть месяцев срока давности
судом не приведено.
Жилищный кодекс РСФСР наряду со статьей
48, закрепляющей основания и порядок признания ордера недействительным,
содержал не только норму права, определяющую сохранение жилого помещения за
детьми в связи с утратой попечения родителей (ст. 60 ЖК РСФСР), но и норму
статьи 37, в соответствии с которой защита прав детей осуществлялась путем
внеочередного предоставления жилого помещения в случае, если им не могли быть
возвращены жилые помещения, которые они ранее занимали.
В соответствии с требованиями ст. 60 ЖК
РСФСР администрация муниципального района закрепила за Ш-кой жилое помещение, в
котором она проживала до помещения ее в детское учреждение, а администрация
сельского совета впоследствии выдала ордер на это жилое помещение семье П-ых,
вследствие чего вселение Ш-кой после возвращения из детского учреждения стало
невозможным, фактического закрепления в виде сохранения жилого помещения не
произошло.
Таким образом, у суда не имелось
оснований для признания ордера недействительным вследствие иного, закрепленного
в законе механизма защиты прав детей в случае, когда им не могут быть
возвращены жилые помещения, которые они ранее занимали.
(постановление N 44-г-1619 от 03.10.2008)
Малолетний ребенок в силу своего возраста
не обладает самостоятельным правом пользования жилым помещением, принадлежащим
ему на праве долевой собственности.
Удовлетворяя исковые требования о
вселении в жилое помещение малолетнего Ш-ко и его законного представителя, суд
ошибочно пришел к выводу о правомерности такого вселения в соответствии с
требованиями ст. 288 ГК РФ и ст. 60 СК РФ.
В данном случае требования п. 4 ст. 60 СК
РФ, согласно которому дети и родители, проживающие совместно, могут владеть и
пользоваться имуществом друг друга по взаимному согласию, на возникшие
правоотношения не распространяются, поскольку, как следует из материалов дела,
спорное жилое помещение, в отношении которого заявлено требование, принадлежит
несовершеннолетнему Ш-ко только в определенной доле. Пользование имуществом,
находящимся в долевой собственности, регулируется положениями ст. 247 ГК РФ.
Учитывая, что соглашения между сторонами
по пользованию жилым помещением, находящимся в долевой собственности, не достигнуто,
суду следовало исходить из права малолетнего и его законного представителя на
пользование спорным жилым помещением.
Малолетний в силу своего возраста не
обладает самостоятельным правом пользования жилым помещением, в котором он с
родителями не проживает и долей которого он обладает на основании права
собственности. В соответствии с п. 2 ст. 20 ГК РФ местом жительства
несовершеннолетних, не достигших четырнадцати лет, или граждан, находящихся под
опекой, признается место жительства их законных представителей - родителей,
усыновителей или опекунов.
Учитывая, что местом жительства родителей
малолетнего Ш-ко является другое жилое помещение, то, соответственно, он в
настоящее время не вправе самостоятельно пользоваться спорным жилым помещением,
доля которого принадлежит ему на праве собственности. У отца малолетнего Ш-ко
также не имеется законных оснований на вселение в спорное помещение, поскольку
собственником этого помещения он не является и права пользования данным жилым
помещением не имеет.
(определение N 33-5516 от 18.09.2008)
Койко-место в комнате общежития не может
рассматриваться в качестве объекта жилищных прав.
Делая вывод о наличии оснований для
удовлетворения исковых требований о признании за Т-ной права пользования частью
жилого помещения в комнате общежития (койко-место), суд исходил из того, что
она была вселена в общежитие предприятием, с которым состояла в трудовых
отношениях и в ведении которого находилось указанное общежитие.
Сделав правильный в целом вывод о
признании за истицей права пользования жилым помещением, в которое она была
вселена на законных основаниях, суд при признании за ней права пользования
только частью жилого помещения не учел требований ч. 1 ст. 16 ЖК РФ об
установлении исчерпывающего перечня видов жилых помещений.
Поскольку такое понятие как
"койко-место" жилым помещением не является, то не может
рассматриваться в качестве объекта жилищных прав. Признание права на
несуществующий объект невозможно, в связи с чем вывод суда о признании за
истицей права пользования койко-местом в комнате не может иметь правовых
последствий, в том числе в виде заключения договора социального найма.
(определение N 33-5912 от 09.10.2008)
Одного факта признания жилого помещения
непригодным для проживания недостаточно для предоставления другого жилого
помещения вне очереди.
Принимая решение об удовлетворении
исковых требований К-ых, суд исходил из того, что им вне очереди должно быть
предоставлено жилое помещение, поскольку их квартира решением межведомственной
комиссии признана непригодной для проживания.
Вместе с тем, суд не принял во внимание,
что в силу п. 1 ч. 2 ст. 57 ЖК РФ вне очереди жилые помещения предоставляются
гражданам, жилые помещения которых признаны в установленном порядке
непригодными для проживания и ремонту или реконструкции не подлежат.
Следовательно, одного факта признания
жилья непригодным для проживания недостаточно для того, чтобы другое жилье
предоставлялось вне очереди. По смыслу п. 1 ч. 2 ст. 57 ЖК РФ должно быть
установлено, что такое жилое помещение ремонту или реконструкции не подлежит.
Согласно п. 47 Положения о признании
помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания и
многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции,
утвержденного Постановлением Правительства РФ от 28.01.2006, по результатам
работы комиссия принимает одно из следующих решений:
о соответствии помещения требованиям,
предъявляемым к жилому помещению, и его пригодности для проживания;
о необходимости и возможности проведения
капитального ремонта, реконструкции или перепланировки (при необходимости с
технико-экономическим обоснованием) с целью приведения утраченных в процессе
эксплуатации характеристик жилого помещения в соответствие с установленными в
настоящем Положении требованиями и после их завершения - о продолжении процедуры
оценки;
о несоответствии помещения требованиям,
предъявляемым к жилому помещению, с указанием оснований, по которым помещение
признается непригодным для проживания;
о признании многоквартирного дома
аварийным и подлежащим сносу;
о признании многоквартирного дома
аварийным и подлежащим реконструкции.
Как следует из материалов дела, в решении
межведомственной комиссии отсутствует указание, что квартира, в которой
проживают истцы, ремонту или реконструкции не подлежит.
Таким образом, вывод суда о том, что
истцы имеют право на предоставление благоустроенного жилого помещения в связи с
тем, что их жилье непригодно для проживания, а ответчик обязан предоставить им
вне очереди благоустроенную квартиру, является преждевременным, не
подтвержденным соответствующими доказательствами.
(определение N 33-6896 от 27.11.2008)
Досрочное расторжение договора найма
жилого помещения может иметь место только в случаях, прямо предусмотренных
законом.
Делая вывод о наличии оснований для
расторжения договора найма жилого помещения и выселении К-вой, суд исходил из
того, что в самом договоре стороны предусмотрели возможность его досрочного
расторжения. И, установив, что ответчицей были нарушены сроки внесения платы за
жилое помещение, а истицей была выполнена предусмотренная договором обязанность
о необходимости предупреждения ответчицы о досрочном расторжении договора за 30
дней, суд пришел к выводу о наличии оснований для досрочного расторжения
договора найма.
Вместе с тем, суд не принял во внимание,
что само по себе нарушение одной стороной условий по внесению платы за
пользование жилым помещением, указание в договоре на возможность его досрочного
расторжения, а также выполнение условия о предупреждении второй стороны о
досрочном расторжении договора еще не является безусловным основанием для его
досрочного расторжения.
Как следует из условий заключенного между
собственницей квартиры П-вой и ответчицей К-вой договора найма жилого
помещения, стороны не определили в нем срок его действия. Следовательно,
договор является заключенным на срок 5 лет, в связи с чем на него не
распространяются положения, действующие в отношении краткосрочного договора
найма.
Суд пришел к правильному выводу о том,
что договор найма жилого помещения может быть расторгнут досрочно, но при этом
не принял во внимание, что досрочное расторжение договора может иметь место
только в случаях, прямо предусмотренных законом.
Ссылаясь в решении на положения ст. 450 и
453 ГК РФ, суд не принял во внимание, что эти нормы права носят общий характер
относительно возможности расторжения договора и его последствиях. В данном же
случае суду следовало руководствоваться специальными нормами права,
регулирующими правоотношения сторон по заключению и расторжению договора найма
жилого помещения.
Из содержания п. 2 ст. 687 ГК РФ следует,
что для досрочного расторжения договора найма жилого помещения необходимо
установить факт невнесения нанимателем платы за жилое помещение за шесть
месяцев.
Как было установлено судом, К-вой плата
за жилое помещение не вносилась в течение только трех месяцев. Следовательно,
вывод суда о наличии оснований для досрочного расторжения договора найма жилого
помещения является ошибочным.
(определение N 33-7066 от 04.12.2008)
Местом жительства несовершеннолетнего, не
достигшего возраста 14 лет, признается место жительства его родителя.
Принимая решение об отказе П-вой в
удовлетворении требований о признании ее несовершеннолетнего внука утратившим
право пользования жилым помещением, суд исходил из того, что проживание ребенка
по месту жительства матери не влечет за собой утрату права на проживание его с
отцом. При этом суд указал на то, что местом жительства несовершеннолетнего
является квартира, где проживает его мать, а также спорная квартира, где
проживают его отец и бабушка.
Вместе с тем, сославшись на положения п.
2 ст. 20 ГК РФ, суд, тем не менее, пришел к неправильному выводу о том, что при
раздельном проживании родителей местом жительства несовершеннолетнего ребенка
может быть как место жительства его матери, так и место жительства его отца.
Возможность сохранения права пользования
жилым помещением за несовершеннолетним ребенком в случае расторжения брака
между его родителями исходя из положений Семейного кодекса РФ может иметь место
только в том случае, когда жилое помещение принадлежит одному из родителей на
праве собственности и вопрос о прекращении права пользования жилым помещением
ставится одним из родителей - собственником этого жилого помещения в
соответствии с положениями ч. 4 ст. 31 ЖК РФ.
В данном же случае спорное жилое
помещение не находится в собственности отца ребенка. Пользование им
осуществляется на основании договора социального найма, заключенного с П-вой,
которая ставит вопрос о признании своего внука утратившим право пользования жилым
помещением в соответствии с положениями ч. 3 ст. 83 ЖК РФ.
Поскольку на протяжении 10 лет постоянным
местом жительства матери ребенка П-вой является квартира, расположенная по ул.
С-ва, с этого же времени эта квартира является постоянным местом жительства и
ее сына. То обстоятельство, что ребенок остался зарегистрированным по прежнему
месту жительства, не свидетельствует о том, что за ним как несовершеннолетним,
не достигшим возраста 14 лет, могло быть сохранено право пользования жилым
помещением по ул. Ж-ва.
Таким образом, поскольку местом
жительства несовершеннолетних, не достигших возраста 14 лет, признается место
жительства его родителей, а местом жительства П-вой и фактически проживающего с
ней ее сына являлась квартира, расположенная по ул. С-ва, несовершеннолетний
П-в утратил право пользования жилым помещением, расположенным по ул. Ж-ва.
(определение N 33-7129 от 09.12.2008)
ДЕЛА, ВОЗНИКАЮЩИЕ
ИЗ ДОРОЖНО-ТРАНСПОРТНЫХ ПРОИСШЕСТВИЙ
И ДОГОВОРОВ СТРАХОВАНИЯ
Необходимым условием отказа в выплате
страховой суммы законодатель предусмотрел невозможность достоверно установить
наличие страхового случая и размер убытков.
Отказывая Б-ву в удовлетворении
требования о выплате страхового возмещения, суд исходил из установленного факта
несоблюдения им условий договора о незамедлительном уведомлении страховщика и
компетентных органов о наступлении страхового случая. Данное обстоятельство
лишило ответчика возможности своевременно организовать осмотр поврежденного
автомобиля и произвести расследование обстоятельств дорожно-транспортного
происшествия для решения вопроса о признании события страховым случаем.
Вместе с тем, из буквального толкования
положений пунктов 1 и 2 ст. 961 ГК РФ следует, что несвоевременное уведомление
о наступлении страхового случая и непредставление транспортного средства не
является безусловным основанием для отказа в страховой выплате.
Необходимым условием такого отказа
законодатель предусмотрел невозможность достоверно установить наличие
страхового случая и размер убытков.
Юридически значимыми обстоятельствами в
данном случае являются установление факта наступления страхового случая либо
отсутствие такового; своевременное или несвоевременное уведомление страховщика
о наступлении страхового случая; несоответствие либо соответствие размера убытков
характеру наступившего события; а также, каким образом несвоевременное
сообщение о страховом случае в случае установления такового лишило ответчика
возможности избежать или уменьшить размер убытков.
(определение N 33-3918 от 10.07.2008)
Размер страховой выплаты определяется на
основании заключения эксперта о стоимости восстановительного ремонта
транспортного средства.
Взыскивая со страховой компании в пользу
Т-ва разницу между стоимостью поврежденного автомобиля до дорожно-транспортного
происшествия и после него, суд исходил из того, что стоимость
восстановительного ремонта в его пользу не может быть взыскана, поскольку
автомобиль был продан без его восстановления.
Вместе с тем, исходя из содержания п. 63
Правил обязательного страхования гражданской ответственности владельцев
транспортных средств после вступления договора страхования в силу у страховщика
при наступлении страхового случая возникает обязательство по выплате страхового
возмещения в порядке, на условиях и в сроки, установленные договором. При этом
размер страховой выплаты определяется на основании заключения эксперта о
стоимости восстановительного ремонта транспортного средства. Иного способа
определения размера страховой выплаты по договору обязательного страхования
гражданской ответственности владельцев транспортных средств не предусмотрено.
Таким образом, то обстоятельство, что
страхователем автомобиль был продан без проведения восстановительного ремонта,
не может являться основанием для определения размера страхового возмещения в
порядке, не предусмотренном законодательством.
(определение N 33-4611 от 12.08.2008)
Нарушение положений ст. 61 ГПК РФ привело
к неправильному разрешению спора.
Суд, удовлетворяя требования П-вой и
взыскивая с С-ва причиненный ей ущерб, исходил из того, что он являлся виновным
в дорожно-транспортном происшествии.
При этом суд не учел положения пункта 8
Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2003 N 23 "О судебном
решении", согласно которому на основании части 4 статьи 1 ГПК РФ, по аналогии
с частью 4 статьи 61 ГПК РФ, следует также определять значение вступившего в
законную силу постановления и(или) решения судьи по делу об административном
правонарушении при рассмотрении и разрешении судом дела о гражданско-правовых
последствиях действий лица, в отношении которого вынесено это постановление
(решение).
Как следует из материалов дела, решением
судьи было отменено постановление по делу об административном правонарушении в
отношении С-ва и производство по делу прекращено в связи с отсутствием в его
действиях состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст.
12.13 КоАП РФ. Данным постановлением по делу об административном правонарушении
С-ву вменялось в вину нарушение п. 13.12 Правил дорожного движения.
В данном случае не подлежали доказыванию
такие значимые для дела обстоятельства, как имело ли место непредоставление
преимущества в движении водителю П-ву при проезде перекрестка и совершено ли
оно С-ым.
В нарушение закона суд первой инстанции
вступил в обсуждение указанных обстоятельств и, более того, дал им
противоположную оценку, признав С-ва виновным в нарушении п. 13.12 Правил
дорожного движения.
Данное нарушение норм процессуального
права привело к неправильному разрешению дела.
(определение N 33-3948 от 10.07.2008)
Положения Закона РФ "О защите прав
потребителей" к отношениям имущественного страхования не применяются.
Суд, установив факт страхового случая,
пришел к выводу о наличии оснований для взыскания со страховой компании суммы
страхового возмещения и компенсации морального вреда. При этом, взыскивая
компенсацию морального вреда, суд сослался на положения Закона РФ "О
защите прав потребителей".
Между тем суд не учел, что целью
страхования при заключении такого договора является погашение за счет
страховщика риска имущественной ответственности перед другими лицами или риска
возникновения иных убытков в результате страхового случая.
Из содержания п. 1 ст. 929 ГК РФ, п. 1
ст. 2 Закона РФ "Об организации страхового дела в Российской
Федерации" и преамбулы Закона РФ "О защите прав потребителей"
следует, что отношения по имущественному страхованию не подпадают под предмет
регулирования Закона РФ "О защите прав потребителей", и,
соответственно, положения данного Закона к отношениям имущественного
страхования не применяются.
(определение N 33-6694 от 18.11.2008)
Перечень ограничений для замены
выгодоприобретателя, установленный в ст. 956 ГК РФ, является исчерпывающим.
Разрешая требования К-ва, суд пришел к
правильному выводу о том, что страховой случай в связи с угоном принадлежащего
ему транспортного средства имел место, вследствие чего отказ страховщика в
выплате страхового возмещения является неправомерным.
Сделав данный вывод, суд, тем не менее,
отказал К-ву в удовлетворении требования о выплате ему страхового возмещения со
ссылкой на то, что выгодоприобретателем по договору страхования является банк.
Как было установлено судом, после
наступления страхового случая К-в направил страховщику уведомление о замене
выгодоприобретателя - банка на выгодоприобретателя, являющегося страхователем
по договору, - К-ва.
Отказывая в иске, суд исходил из того,
что согласно Правилам страхования средств наземного транспорта, которые
являются неотъемлемой частью договора страхования, страхователь вправе заменить
выгодоприобретателя по своему усмотрению до наступления страхового случая.
Поскольку К-в направил страховщику уведомление о замене выгодоприобретателя
после наступления страхового случая, замены выгодоприобретателя не произошло.
Между тем суд не оценил положения Правил
с точки зрения соответствия их требованиям закона. Суд не учел, что перечень
ограничений для замены выгодоприобретателя, установленный в ст. 956 ГК РФ,
является исчерпывающим, и названного в Правилах ограничения в этой норме закона
не содержится.
(определение N 33-6009 от 16.10.2008)
В случае причинения вреда в результате
взаимодействия источников повышенной опасности необходимо исходить из общих
оснований ответственности, установленных ст. 1064 ГК РФ.
Делая вывод о частичном возмещении А-чу
причиненного материального ущерба, суд исходил из наличия и в его действиях
вины, а также грубой неосторожности. При этом судом было установлено, что при
выезде из двора дома в результате соприкосновения с находящимися в движении
автоматическими откатными воротами автомобиль истца получил механические
повреждения.
В данном случае судом был сделан
правильный вывод о том, что автоматические откатные ворота являются источником
повышенной опасности, поскольку они являются механизмом, который посредством
привода и установленного электрооборудования осуществляет закрытие и открытие
ворот. Ворота, полный контроль за которыми со стороны человека невозможен,
создают опасность для людей в момент закрывания и открывания.
Вместе с тем, суд не учел, что в тех
случаях, когда вред причинен в результате взаимодействия источников повышенной
опасности, необходимо исходить из общих оснований ответственности,
установленных ст. 1064 ГК РФ.
(определение N 33-6083 от 16.10.2008)
Юридически значимым обстоятельством для
разрешения требований о взыскании процентов являлось установление момента, с
которого у ответчика возникла обязанность по выплате страхового возмещения.
Разрешая требование Л-вой о взыскании
процентов за пользование чужими денежными средствами, суды первой и
апелляционной инстанций определили период пользования ответчиком чужими
денежными средствами с момента вступления решения суда, которым в пользу истицы
со страховой компании была взыскана сумма страхового возмещения, до момента
перечисления ей данной суммы. Взыскивая названным решением со страховой
компании сумму страховой выплаты, суд пришел к выводу о том, что факт
наступления страхового случая - угона автомобиля и размер причиненных убытков
Л-вой был доказан. Ответчик же, со своей стороны, не представил суду
доказательств, свидетельствующих о наличии оснований для освобождения его от
исполнения своих обязанностей по договору страхования.
В данном случае юридически значимым
обстоятельством для разрешения требований Л-вой о взыскании процентов за
пользование чужими денежными средствами являлось установление момента, с
которого у ответчика возникла обязанность по выплате страхового возмещения.
Фактически исход рассмотрения данного
спора зависел от того, будет ли признана судом обязанность, существовавшая у
страхователя при наступлении данного страхового случая, по выплате страхового
возмещения.
Суд, принимая в 2006 году решение о
взыскании с ответчика суммы страхового возмещения, признал незаконность отказа
страховой компании в выплате сумм по договору и, следовательно, факт
существования у ответчика денежного обязательства.
Отказав истице во взыскании процентов на
сумму просроченной страховой выплаты в порядке, предусмотренном ст. 395 ГК РФ,
за период, предшествовавший вступлению в законную силу решения суда, судебные
инстанции пришли к выводу о том, что страховщик имел право отказать Л-вой в
страховой выплате, поскольку она не представила все необходимые документы.
При этом ни мировой судья, ни суд
апелляционной инстанции не указали, непредставление каких документов со стороны
истицы препятствовало ответчику произвести страховую выплату, то есть исполнить
обязательства по договору страхования.
(постановление N 44-г-1769 от 24.10.2008)
ДЕЛА, СВЯЗАННЫЕ С
НАЛОГОВЫМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОМ
Исключение из лицевого счета
налогоплательщика суммы налога на доходы физических лиц и штрафных санкций без
признания незаконным решения налогового органа о доначислении этого налога
невозможно.
Обязывая налоговый орган исключить из
лицевого счета Ш-х сумму налога на доходы физических лиц и образовавшуюся в
связи с этим сумму пени, суд не учел, что сумма налога была доначислена истице
по решению налогового органа, которое истицей не обжаловалось.
Согласно п. 1 раздела 1, п. 1 раздела 3
Рекомендаций по порядку ведения в налоговых органах карточек лицевых счетов
налогоплательщиков, плательщиков сборов и налоговых агентов, утвержденных
Приказом Министерства РФ по налогам и сборам от 05.08.2002 N БГ-3-10/411,
действующих в спорный период времени, карточка лицевых счетов (КЛС) по налогу
является документом, в котором фиксируются в том числе исчисленные
налогоплательщиками и начисленные налоговыми органами, иными уполномоченными
органами к уплате (доплате) суммы налогов, сборов, установленных законодательством
о налогах и сборах; уплаченные и поступившие в бюджет суммы налогов и сборов;
начисленные за несвоевременную или неполную уплату налогов и сборов и
уплаченные суммы пеней; доначисленные (уменьшенные) по результатам налоговой
проверки суммы налогов (сборов), пеней; возвраты или зачеты излишне уплаченных
или взысканных сумм налогов и сборов.
Проведение в КЛС начисленных к уплате
(доплате, уменьшению) сумм налога (сбора), пени и штрафов осуществляется на
основании решений о привлечении налогоплательщика к налоговой ответственности
по результатам рассмотрения материалов налоговых проверок решений об отказе в
привлечении налогоплательщика к ответственности за совершение налогового
правонарушения по результатам рассмотрения материалов налоговой проверки.
Таким образом, из анализа названного
нормативного акта, а также из содержания Рекомендаций по порядку ведения в
налоговых органах базы данных "расчеты с бюджетом", являющихся
приложением к Приказу ФСН РФ от 12.05.2005 N ШС-3-10/201, следует, что
исключение из лицевого счета истицы суммы налога на доходы физических лиц и
штрафных санкций без признания незаконным решения налогового органа о
доначислении этого налога невозможно. Суд не учел, что права истицы нарушены
самим решением налогового органа о доначислении сумм налога, а не включением
этих сумм в лицевой счет истицы как правовым последствием вынесения указанного
решения.
(определение N 33-6747 от 20.11.2008)
Пеня, являясь одним из способов
обеспечения исполнения обязательства по уплате налогов, не относится к видам
налоговой ответственности.
При разрешении требований Ф-вой об отмене
решения налогового органа суд исходил из того, что истице как плательщице
налога на доходы физических лиц ответчик правомерно отказал в предоставлении
налогового вычета и начислил сумму названного налога. При этом, освобождая Ф-ву
от налоговой ответственности в виде штрафа, суд обоснованно исходил из имевшей
место неопределенности в регулировании спорного правоотношения.
Вместе с тем, отменяя решение налогового
органа в части освобождения Ф-вой от уплаты суммы пени, суд допустил
неправильное толкование закона.
Суд не учел, что в силу ст. 114 НК РФ
штраф относится к видам налоговой ответственности, в то время как пеней в силу
п. 1 ст. 75 НК РФ признается денежная сумма, которую налогоплательщик должен
выплатить в случае уплаты причитающихся сумм налогов или сборов в более поздние
по сравнению с установленными законодательством о налогах и сборах сроки.
При этом согласно п. 2 указанной статьи
сумма соответствующих пеней уплачивается помимо причитающихся к уплате сумм
налога или сбора и независимо от применения других мер обеспечения исполнения
обязанности по уплате налога или сбора, а также мер ответственности за
нарушение законодательства о налогах и сборах.
Как указал в п. 5 Постановления N 20-П от
17.12.1996 Конституционный Суд РФ, по смыслу статьи 57 Конституции Российской
Федерации налоговое обязательство состоит в обязанности налогоплательщика
уплатить определенный налог, установленный законом. Неуплата налога в срок
должна быть компенсирована погашением задолженности по налоговому
обязательству, полным возмещением ущерба, понесенного государством в результате
несвоевременного внесения налога. Поэтому к сумме собственно не внесенного в
срок налога (недоимки) законодатель вправе добавить дополнительный платеж -
пеню как компенсацию потерь государственной казны в результате недополучения
налоговых сумм в срок в случае задержки уплаты налога.
Таким образом, пеня является одним из
способов обеспечения исполнения обязательства по уплате налогов, в связи с чем
положения Налогового кодекса РФ, регулирующие налоговую ответственность
налогоплательщика, применению не подлежат.
(определение N 33-6967 от 02.12.2008)
ДЕЛА, СВЯЗАННЫЕ С
НАСЛЕДОВАНИЕМ ИМУЩЕСТВА
Поскольку завещание было составлено в
1992 году, спор подлежал разрешению в соответствии с положениями Гражданского
кодекса РСФСР.
Принимая решение о признании за М-вым и
Т-вой право на наследственное имущество, которое было завещано их матерью
другим лицам, суд исходил из того, что они, являясь нетрудоспособными детьми
наследодателя, фактически приняли наследство. При этом, разрешая спор, суд
руководствовался положениями п. 1 ст. 1149 ГК РФ.
Вместе с тем, суд не принял во внимание
содержание ст. 8 ФЗ "О введении в действие части третьей Гражданского
кодекса Российской Федерации", согласно которой правила об обязательной
доле в наследстве, установленные частью третьей Кодекса, применяются к
завещаниям, совершенным после 01.03.2002.
Поскольку оспариваемое завещание было
составлено в 1992 году, подлежал применению Гражданский кодекс РСФСР 1964 года.
Следовательно, при разрешении спора в части признания права на обязательную
долю положения ст. 1149 ГК РФ не могли применяться. Действующее
законодательство позволяет сохранить волю наследодателя в том объеме, в каком
она была выражена при составлении завещания. Принимая завещательные
распоряжения, наследодатель руководствовался теми правовыми обстоятельствами,
которые соответствовали действовавшим на момент совершения завещания правовым
нормам.
В данном случае при разрешении спора в
соответствии с положениями Гражданского кодекса РСФСР суду следовало
установить, обладали ли истцы по состоянию на день составления завещания правом
на обязательную долю в наследстве.
(определение N 33-6749 от 20.11.2008)
ДЕЛА ИНЫХ КАТЕГОРИЙ
В удовлетворении требований о взыскании
компенсации морального вреда может быть отказано лишь в случае отсутствия для
этого оснований.
Отказывая С-ву в удовлетворении
требований о взыскании компенсации морального вреда, суд исходил из того, что
представленные им доказательства не подтверждают факт причинения ему физических
и нравственных страданий в результате избрания в отношении него меры пресечения
в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.
При этом суд не учел, что в компенсации
морального вреда может быть отказано лишь в случае отсутствия для этого
оснований. В данном случае уголовное преследование, в ходе которого и была
избрана указанная мера пресечения, было прекращено по реабилитирующим
основаниям, гарантирующим истцу право на возмещение морального вреда в силу
положений п. 1 ст. 1070 и абз. 3 ст. 1100 ГК РФ.
(определение N 33-3877 от 15.07.2008)
Истечение срока договора займа не
является основанием для прекращения обязательств по уплате процентов по
договору.
Отменяя решение суда в части взыскания
процентов по договору займа, суд кассационной инстанции исходил из того, что
договор займа был заключен только на три месяца, вследствие чего не могло быть
распространено условие договора о начислении 36% годовых на весь период
пользования суммой займа. В данном случае, по мнению судебной коллегии, могли
быть взысканы лишь проценты, предусмотренные ст. 395 ГК РФ.
Между тем исходя из содержания пунктов 1
и 2 ст. 809 ГК РФ истечение срока договора займа не является основанием для
прекращения обязательств, вытекающих из договора займа, как по уплате основной
суммы долга, так и процентов по нему. После окончания срока договора в случае
просрочки уплаты суммы долга кредитор имеет право в соответствии с п. 2 ст. 809
ГК РФ требовать исполнения этого главного обязательства и в отношении основной
суммы долга, и в отношении предусмотренных договором процентов.
(постановление N 44-г-1732 от 10.10.2008)
Законом об ипотеке в части обращения
взыскания на имущество, заложенное для обеспечения обязательства, исполняемого
периодическими платежами, установлены иные правила, нежели Гражданским кодексом
РФ.
Отказывая банку в удовлетворении иска об
обращении взыскания на заложенное имущество ответчицы Р-вой, суд исходил из
того, что размер удовлетворенных исковых требований явно несоразмерен стоимости
заложенного имущества.
При этом суд сослался на положения ст.
348 ГК РФ, которая предусматривает возможность отказа в обращении взыскания на
заложенное имущество, если допущенное должником нарушение обеспеченного залогом
обязательства крайне незначительно и размер требований залогодержателя
вследствие этого явно несоразмерен стоимости заложенного имущества. Также суд
сослался на п. 1 ст. 77 ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" и п. 2
ст. 334 ГК РФ.
Вместе с тем, в ст. 77 ФЗ "Об
ипотеке (залоге недвижимости)" речь идет об ипотеке жилых домов и квартир,
приобретенных за счет кредита банка или иной кредитной организации. В данном же
случае кредит Р-вой был предоставлен не на приобретение заложенного или иного
жилого помещения, а на потребительские цели, в связи с чем ссылка суда на эту
норму права является необоснованной.
Применяя ст. 334 и 348 ГК РФ, суд не
учел, что в соответствии с п. 2 ст. 334 ГК РФ залог земельных участков,
предприятий, зданий, сооружений, квартир и другого недвижимого имущества
(ипотека) регулируется Законом об ипотеке. Общие правила о залоге, содержащиеся
в Гражданском кодексе РФ, применяются к ипотеке в случаях, когда Кодексом или
Законом об ипотеке не установлены иные правила.
Аналогичные положения закреплены в п. 3
ст. 1 ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)".
Согласно п. 1 ст. 54 указанного Закона в
обращении взыскания на имущество, заложенное по договору об ипотеке, может быть
отказано, если допущенное должником нарушение обеспеченного ипотекой
обязательства крайне незначительно и размер требований залогодержателя
вследствие этого явно несоразмерен стоимости заложенного имущества, за
исключением случая, предусмотренного пунктом 2 статьи 50 настоящего
Федерального закона.
Пунктом 2 ст. 50 этого же Федерального
закона установлено, что если договором об ипотеке не предусмотрено иное,
обращение взыскания на имущество, заложенное для обеспечения обязательства,
исполняемого периодическими платежами, допускается при систематическом нарушении
сроков их внесения, то есть при нарушении сроков внесения платежей более трех
раз в течение 12 месяцев, даже если каждая просрочка незначительна.
Таким образом, Законом об ипотеке в части
обращения взыскания на имущество, заложенное для обеспечения обязательства,
исполняемого периодическими платежами, установлены иные правила, нежели
Гражданским кодексом РФ.
Поскольку свои обязательства по
кредитному договору ответчица должна была исполнять периодическими платежами
(ежемесячно), соответственно, при решении вопроса о взыскании задолженности по
кредитному договору в связи с нарушением ею обязательств и обращении взыскания
на заложенное имущество суду применительно к вышеприведенным нормам права
следовало установить и дать оценку тому, имело ли место нарушение ею сроков
внесения платежей более трех раз в течение 12 месяцев. И в случае установления
указанных обстоятельств судом должны быть разрешены иные вопросы, круг которых
отражен в ст. 54 ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)", в том числе
по определению начальной продажной цены заложенного имущества при его
реализации.
(определение N 33-5296 от 11.09.2008)
Для выяснения вопроса о состоянии
здоровья заявителя требовались специальные познания в области медицины.
Удовлетворяя требование Б-ва о признании
незаконным решения призывной комиссии, суд исходил из того, что медицинское
освидетельствование, которым Б-в был признан годным к военной службе без
каких-либо ограничений, было проведено необъективно, поскольку ранее он был
травмирован и находился на лечении по поводу перелома локтевой кости и правого
бедра.
Сославшись на п. 82 Положения о
военно-врачебной комиссии, согласно которому переломы позвоночника, костей
туловища, верхних и нижних конечностей в зависимости от степени нарушений
функций дают основания для признания граждан ограниченно годными или негодными
к военной службе, суд посчитал, что факт травмы и жалобы Б-ва на свое
самочувствие являются достаточными для признания заявителя негодным или
ограниченно годным к военной службе.
При этом суд не учел, что согласно
приведенному пункту Положения имеет значение не только само нарушение функций
организма, но и степень их нарушения, из чего следует, что для выяснения
вопроса о состоянии здоровья заявителя требовались специальные познания в
области медицины.
(определение N 33-4553 от 07.08.2008)
Сумма компенсации за проезд в силу абз. 1
ст. 1112 ГК РФ включается в состав наследства, а имущественное право на ее
получение может переходить в порядке наследования к другому лицу.
Отказывая К-ву в удовлетворении исковых
требований о выплате компенсации за проезд в порядке наследования, судебные
инстанции исходили из того, что возможность наследования начисленной, но не
выплаченной компенсации за проезд Указом губернатора Пермской области N 11 от
21.01.2005 не предусмотрена, а положения ст. 1183 ГК РФ к спорным
правоотношениям неприменимы, поскольку указанная компенсация является мерой
социальной поддержки, компенсационной выплатой и не относится к денежным
суммам, предоставленным гражданину в качестве средств к существованию, а,
следовательно, не наследуется.
Данные выводы мирового судьи и суда
апелляционной инстанции основаны на неправильном применении норм материального
права.
Как было установлено мировым судьей,
К-ва, как лицо, имеющее право на получение льгот в соответствии с положениями
ФЗ "О реабилитации жертв политических репрессий", при своей жизни
обратилась в территориальный орган Министерства социального развития с
заявлением о возмещении ей затрат на проезд железнодорожным транспортом. Поступившие
денежные средства из бюджета для выплаты компенсации К-вой в связи с ее смертью
были выплачены другому лицу.
Правовой анализ ст. 1112 и 1183 ГК РФ и
п. 3.1 Положения о порядке предоставления мер социальной поддержки отдельным
категориям населения Пермского края, утвержденного Указом губернатора от
21.01.2005, позволяет сделать вывод о том, что право на возмещение затрат на
проезд принадлежит только реабилитированному лицу, и, поскольку такое право
неразрывно связано с личностью данного лица, то не входит в состав наследства.
Однако К-ва при жизни в установленном
законом порядке обратилась в территориальный орган Министерства социального
развития с заявлением о выплате компенсации за проезд, представив для этого
необходимые проездные документы, тем самым реализовав принадлежащее ей право на
получение соответствующей компенсации. Заявление от нее было принято и
впоследствии удовлетворено.
Таким образом, у К-вой при жизни возникло
имущественное право требования компенсации произведенных расходов, в возмещении
которых ей не могло быть отказано. Компенсация в размере понесенных расходов
была реально начислена, но не получена К-вой в связи со смертью. Следовательно,
данная денежная сумма в силу абз. 1 ст. 1112 ГК РФ включается в состав
наследства, а имущественное право на ее получение может переходить в порядке
наследования к другому лицу.
(постановление N 44-г-1626 от 17.10.2008)
Отказ пенсионеру, имеющему большой
трудовой стаж, в предоставлении меры социальной поддержки по мотиву того, что
он стал инвалидом, означает лишение его льгот, которые он приобрел в
установленном законом порядке.
Отказывая К-ву в удовлетворении исковых
требований и признавая законным решение территориального органа Министерства
социального развития края об отказе в выплате ему денежной компенсации за
твердое топливо в соответствии с Законом Пермской области N 1147-167 от
02.10.2000 "О социальной поддержке пенсионеров, имеющих большой страховой
стаж", суд первой инстанции исходил из того, что он имеет право на данную
льготу в соответствии с Федеральным законом "О социальной защите инвалидов
в Российской Федерации" как инвалид третьей группы.
При этом суд исходил из того, что Закон
Пермской области N 1147-167 не содержит сведений о распространении своего
действия на такую категорию граждан, как инвалиды, следовательно, он не
относится к правовым актам, повышающим уровень социальной защиты инвалидов в
контексте ст. 31 ФЗ "О социальной защите инвалидов в Российской
Федерации".
Вместе с тем, судом не учтено, что права
истца на меры социальной поддержки как пенсионера, имеющего большой трудовой
(страховой) стаж, подтверждены удостоверением, выданным ему в 2001 году. То
есть до того момента, как К-в был признан инвалидом, он имел право на получение
льгот по Закону Пермской области N 1147-167, и отказ ответчика в предоставлении
меры социальной поддержки по мотиву того, что он стал инвалидом, означает
лишение его льгот, которые он приобрел в установленном законом порядке.
Таким образом, в 2001 году истец признан
лицом, получающим трудовую пенсию по старости в соответствии с ФЗ "О
трудовых пенсиях в Российской Федерации", имеющим трудовой (страховой)
стаж не менее 40 лет, но не имеющим права на получение аналогичных мер
социальной поддержки, предусмотренных законодательством Российской Федерации и
Пермской области (ст. 1 Закона Пермской области N 1147-167), предоставление мер
социальной поддержки которому должно осуществляться в порядке, установленном
губернатором области (ст. 2 Закона).
Указом губернатора Пермской области N 11
от 21.01.2005 (в редакции, действующей на момент возникновения спорных
правоотношений) утверждено Положение о порядке предоставления мер социальной
поддержки отдельным категориям населения Пермского края, в пункте 1.2 которого
указаны категории лиц (в том числе пенсионеры, имеющие большой страховой стаж),
на которых распространяется Положение. В соответствии с пунктом 1.4 данного
Положения при наличии у лиц, указанных в пункте 1.2 Положения, права на
получение одной и той же меры социальной поддержки по нескольким основаниям,
предусмотренным законодательством Российской Федерации, Пермской области,
Пермского края, социальная поддержка предоставляется по одному основанию по
выбору гражданина. Аналогичное положение, предоставляющее право выбирать закон
или иной правовой акт, по которому гражданин желает получать меру социальной
поддержки, содержится в ст. 31 ФЗ "О социальной защите инвалидов в
Российской Федерации".
Таким образом, К-в в 2007 году имел право
выбора одной и той же меры социальной поддержки по Закону Пермской области N
1147-167 или по Федеральному закону "О социальной защите инвалидов в
Российской Федерации" по своему усмотрению.
(постановление N 44-г-1447 от 17.10.2008)
Правовые акты, действие которых
прекращено, не являются основанием для возникновения гражданских прав и
обязанностей.
Отказывая Н-ну в удовлетворении заявления
о признании недействительным постановления администрации города об установлении
тарифов на услуги водоснабжения, суд исходил из того, что данное постановление
было принято в соответствии с требованиями закона.
Вместе с тем, суд первой инстанции,
фактически установив, что действие оспариваемого нормативного правового акта
было ограничено временными рамками, указанными в самом акте (один год), должен
был учесть, что на момент вынесения решения суда постановление администрации
города, регулировавшее отношения по установлению тарифов на 2007 год,
прекратило свое действие. В настоящее время действует новое постановление
администрации города о тарифах на услуги водоснабжения, установленных на 2008
год.
Данное обстоятельство также
свидетельствует о том, что оспариваемое постановление администрации города на
момент рассмотрения судом заявления о признании его недействительным фактически
утратило силу.
Подобное правовое положение соотносится с
позицией Конституционного и Верховного Судов Российской Федерации, указывавших
на невозможность проверки отмененного или утратившего силу к началу или в
период рассмотрения дела нормативного правового акта.
При этом к числу законодательных актов,
утративших силу, следует относить и акты, формально не отмененные, но
фактически не действующие, в силу издания более позднего акта. Правовые акты,
действие которых прекращено, не являются основанием для возникновения
гражданских прав и обязанностей, в связи с чем каких-либо нарушений охраняемых
законом прав и свобод граждан повлечь не могут.
В этом случае заявитель вправе оспорить в
суде в порядке, предусмотренном главой 25 ГПК РФ, решения, действия
(бездействие), основанные на таком нормативном правовом акте, либо обратиться в
суд в порядке искового производства за защитой субъективного права или за
освобождением от юридической обязанности, поставив вопрос о неприменении при
разрешении спора данного нормативного правового акта или его части.
(определение N 33-5605 от 14.10.2008)
PS: при рассмотрении дел в порядке,
предусмотренном главой 25 ГПК РФ, следует учитывать положения п. 17
Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.02.2009 N 2
"О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений, действий
(бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления,
должностных лиц, государственных и муниципальных служащих".
Законодатель возлагает на частного
обвинителя обязанность по устранению последствий причинения морального вреда в
случае реабилитации обвиняемого.
Отказывая З-ной в удовлетворении исковых
требований о взыскании с Г-вой компенсации морального вреда, суд ошибочно
исходил из того, что ответчица, обратившись в суд с заявлением о привлечении
истицы к уголовной ответственности в порядке частного обвинения, лишь
реализовала свое конституционное право, предусмотренное ст. 33 Конституции РФ.
Правовой анализ совокупности норм
Гражданского кодекса РФ и Уголовно-процессуального кодекса РФ позволяет сделать
вывод о том, что момент привлечения к уголовной ответственности определяется
моментом возбуждения уголовного дела. Определяя статус потерпевшего по делам
частного обвинения одновременным статусом частного обвинителя, законодатель
возлагает на частного обвинителя обязанность несения бремени доказывания, а
также обязанность возместить имущественный вред, устранить последствия
морального вреда в случае реабилитации обвиняемого по решению суда.
Как следует из материалов дела, уголовное
преследование в отношении З-вой осуществлялось в порядке частного обвинения по
заявлению Г-ной и было прекращено в связи с вынесением оправдательного
приговора. Данное обстоятельство не может расцениваться как свидетельство
отсутствия у государства обязанности содействовать реабилитированному лицу в
защите его прав и законных интересов, затронутых необоснованным уголовным
преследованием. Такая защита может быть осуществлена путем принятия судом по
заявлению этого лица решения о возмещении ему вреда на основе норм гражданского
права.
(определение N 33-5611 от 25.09.2008)
Обращение взыскания на заложенное
имущество не дает право залогодержателю требовать прекращения права пользования
этим имуществом залогодателя.
Удовлетворяя требование банка и принимая
решение о прекращении Ф-вой права пользования жилым помещением, суд исходил из
того, что на данное жилое помещение, как на заложенное имущество, ранее
постановленным решением суда было обращено взыскание.
Однако судом первой инстанции сделан не
основанный на законе и фактических обстоятельствах дела вывод о том, что
обращение взыскания на заложенное имущество и его реализация влекут переход
права собственности на это имущество от залогодателя к залогодержателю.
Согласно п. 1 ст. 78 ФЗ "Об
ипотеке" обращение залогодержателем взыскания на заложенные жилой дом или
квартиру и реализация этого имущества являются основанием для прекращения права
пользования ими залогодателя и любых иных лиц, проживающих в таких жилом доме
или квартире, при условии, что такие жилой дом или квартира были заложены по
договору об ипотеке либо по ипотеке в силу закона в обеспечение возврата
кредита или целевого займа, предоставленных банком или иной кредитной
организацией либо другим юридическим лицом на приобретение или строительство
таких или иных жилого дома или квартиры.
Следовательно, для прекращения права
пользования жилым домом или квартирой требуются не только обращение взыскания,
но и реализация этого имущества, поскольку до момента реализации заложенного
недвижимого имущества и регистрации права собственности на него нового
собственника в соответствии с п. 2 ст. 223 ГК РФ залогодатель как собственник
этого имущества может владеть и пользоваться им, о чем указано в абз. 3 п. 1
ст. 1 ФЗ "Об ипотеке".
При соблюдении условий, предусмотренных
ст. 78 ФЗ "Об ипотеке", новый собственник помещения вправе
потребовать признания ранее проживавших в помещении лиц прекратившими право
пользования жилым помещением. С момента окончания реализации имущества, т.е.
передачи его новому собственнику право пользования жилым помещением
залогодателя и иных лиц, проживавших с ним, прекращается и указанные лица
подлежат выселению.
В данном случае положения ст. 78 ФЗ
"Об ипотеке" направлены в первую очередь на защиту прав и законных
интересов третьих лиц - новых собственников заложенного жилого помещения,
приобретших право собственности в связи с обращением взыскания на заложенное
жилое помещение и последующей реализацией имущества с торгов в предусмотренном
законом порядке.
Поскольку банк собственником спорного
жилого помещения в связи с обращением взыскания на него не стал, то он не имеет
право требовать прекращения пользования им залогодателем и любыми иными лицами.
То есть в данном случае банк является ненадлежащим истцом.
(определение N 33-6403 от 06.11.2008)
Оставление лоджии в совместном
пользовании будет нарушать права одного из собственников по пользованию
принадлежащим ему имуществом.
Принимая решение об удовлетворении
требований Ш-ва об устранении препятствий в пользовании жилым помещением и
выделяя ему в пользование изолированную комнату, суд обоснованно исходил из
того, что он как собственник 1/3 доли в трехкомнатной квартире имеет равное с
ответчицей право пользования и владения ею. При этом коридор, кладовка, ванная,
туалет, кухня и лоджия оставлены в совместном пользовании сторон.
Вместе с тем, вывод суда об оставлении в
совместном пользовании истца и ответчицы лоджии является ошибочным.
Как следует из плана квартиры, лоджия
расположена в одной из двух комнат, которая предоставлена по решению суда в
пользование ответчицы Ш-вой. Выход на лоджию может быть осуществлен только
через комнату, предоставленную в пользование ответчице. Иного выхода на лоджию
из мест общего пользования в квартире не предусмотрено.
Учитывая указанные обстоятельства,
оставление лоджии в совместном пользовании истца и ответчицы будет нарушать
права Ш-вой по пользованию принадлежащим ей имуществом.
(определение N 33-6422 от 06.11.2008)
Уровень бюджета, который обязан
финансировать конкретное структурное подразделение ОВД, правового значения не
имеет.
Удовлетворяя требование С-ва о взыскании
компенсации морального вреда, суд пришел к правильному выводу о том, что
нарушением установленных законом прав в период отбывания административного
ареста ему были причинены физические и нравственные страдания.
Сославшись на положения ст. 9 Закона РФ
"О милиции" и Правила внутреннего распорядка спецприемников для
содержания лиц, арестованных в административном порядке, утвержденные Приказом
МВД России от 06.06.2000 N 605, суд сделал вывод о том, что милиция
общественной безопасности, в частности специальные приемники для лиц,
арестованных в административном порядке, должны создаваться, финансироваться и
функционировать как за счет средств бюджета субъекта РФ, так и за счет средств
местного бюджета. Поскольку такой специальный приемник на территории
муниципального района не создан, а обязанность по финансированию возложена на
органы местного самоуправления и органы власти субъекта РФ, то причиненный С-ву
моральный вред подлежит взысканию за счет средств казны субъекта РФ и
муниципального образования.
При этом суд не учел положений ст. 126 ГК
РФ и не принял во внимание, что в данном случае уровень бюджета, который обязан
финансировать конкретное структурное подразделение ОВД, правового значения не
имеет. Причинение С-ву морального вреда связано не с тем, что на территории
муниципального района не создан специальный приемник для лиц, арестованных в
административном порядке, а с тем, что, отбывая административный арест, истец
содержался в изоляторе временного содержания ОВД, где ему не были обеспечены
надлежащие условия.
При определении субъекта ответственности
суду следовало учитывать положения п. 2 ст. 32.8 КоАП РФ, в соответствии с
которым место содержания под стражей лица, подвергнутого административному
аресту, определяется органами внутренних дел.
В данном случае место содержания истца
под стражей в период отбывания им наказания было определено в ИВС ОВД, который
является подразделением милиции общественной безопасности и финансируется за
счет средств федерального бюджета. При этом в месте содержания С-ву не были обеспечены
надлежащие условия.
Согласно Положению о милиции общественной
безопасности в Российской Федерации, утвержденному Указом Президента РФ от
12.02.1993 N 209, милиция общественной безопасности (местная милиция) является
составной частью милиции Российской Федерации и входит в структуру Министерства
внутренних дел Российской Федерации, министерств внутренних дел республик в
составе Российской Федерации, управлений (главных управлений) внутренних дел
краев, областей, автономной области, автономных округов, городов Москвы и
Санкт-Петербурга, Ленинградской области, управлений (отделов) внутренних дел на
транспорте.
В районах, городах, районах городов
милиция общественной безопасности создается и функционирует в качестве
самостоятельного структурного звена в составе соответствующих отделов
(управлений) внутренних дел.
Правовая основа и принципы деятельности
милиции общественной безопасности определяются законодательством Российской
Федерации.
Законом РФ "О милиции"
установлено, что милиция в Российской Федерации есть система органов
исполнительной власти, которая входит в систему Министерства внутренних дел
Российской Федерации.
Таким образом, у суда не имелось законных
оснований для возложения обязанности по возмещению истцу морального вреда на
финансовые органы субъекта РФ и муниципального образования.
Поскольку моральный вред С-ву причинен в
результате незаконных действий государственного органа - ОВД муниципального
района, которым не были обеспечены надлежащие условия содержания лица под
стражей, причиненный вред подлежит возмещению Российской Федерацией за счет
средств казны Российской Федерации в соответствии с требованиями ст. 16, 124,
п. 1 ст. 125, ст. 126, п. 4 ст. 214 и ст. 1069 и 1071 ГК РФ.
(определение N 33-6434 от 06.11.2008)
PS: ИЗМЕНЕНИЕ ПРАКТИКИ.
Основная цель задатка - предотвратить
неисполнение договора. Гражданский кодекс РФ не исключает возможности
обеспечения задатком предварительного договора, предусматривающего определенные
обязанности сторон по заключению в будущем основного договора, и применения при
наличии к тому оснований обеспечительной функции задатка, установленной п. 2
ст. 381 ГК РФ: потеря задатка или его уплата в двойном размере стороной,
ответственной за неисполнение договора.
(определение Верховного Суда РФ от 22.07.2008 N
53-В08-5)
Судебная коллегия по гражданским делам