Утвержден

на заседании президиума

Пермского краевого суда

19 августа 2011 года

 

ОБЗОР

КАССАЦИОННОЙ И НАДЗОРНОЙ ПРАКТИКИ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ

ПЕРМСКОГО КРАЕВОГО СУДА ЗА ПЕРВОЕ ПОЛУГОДИЕ 2011 ГОДА

 

I. Отмена и изменение приговоров

 

Вопросы квалификации

 

1. В случае если лицо присоединилось к совершению преступления уже после того, как выполнение объективной стороны преступления было начато другими лицами, то действия этого лица не могут быть квалифицированы как совершенные группой лиц по предварительному сговору.

В., А. и Г. признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ, а именно в тайном хищении чужого имущества на сумму 31160 рублей, с причинением значительного ущерба потерпевшему, с незаконным проникновением в жилище.

Судебная коллегия, рассмотрев дело по кассационным жалобам осужденных В. и Г., приговор в отношении Г. изменила, исключив из квалификации действий осужденного квалифицирующий признак совершения преступления "группой лиц по предварительному сговору", со смягчением наказания по следующим основаниям.

Материалами дела и судом установлено, что В. и А. договорились совершить кражу из квартиры. С этой целью В. и А. подошли к квартире, А. осталась в подъезде наблюдать за окружающей обстановкой, а В. незаконно проник в квартиру и приготовил к хищению имущество на общую сумму 31160 рублей. Затем В. вышел на улицу, где встретил Г., которого привлек к хищению имущества и с которым вновь проник в квартиру. С похищенным имуществом В., Г. и А. с места преступления скрылись, похищенным распорядились по своему усмотрению.

Таким образом, Г. был вовлечен в преступление, совершение которого уже было начато другими лицами - В. и А.

В связи с этим выводы суда о совершении Г. преступления в составе группы лиц по предварительному сговору нельзя признать обоснованными, указанный квалифицирующий признак подлежит исключению из квалификации действий осужденного.

(Дело N 22-842, Краснокамский городской суд)

 

2. Президиумом краевого суда действия осужденного переквалифицированы с ч. 1 ст. 111 УК РФ на ч. 1 ст. 112 УК, поскольку по делу отсутствуют достаточные данные для вывода о том, что рубец на лице потерпевшей обезображивает ее внешний вид.

Р. осужден за умышленное причинение потерпевшей М. тяжкого вреда здоровью, выразившегося в неизгладимом обезображивании лица.

Определением судебной коллегии приговор изменен в части гражданского иска.

Рассмотрев дело по надзорной жалобе осужденного, президиум краевого суда приговор и определение судебной коллегии изменил в связи с неправильным применением уголовного закона, указав следующее.

Выводы суда о том, что Р. подверг М. избиению, причинив ей двухсторонний перелом нижней челюсти по телу слева и по правому углу с незначительным смещением отломков, ушибленную рану на лице, которые повлекли вред здоровью средней тяжести по признаку длительного расстройства здоровья, а образовавшийся в результате действий Р. у потерпевшей М. рубец в проекции левой брови неизгладим, являются правильными, они основаны не только на личных показаниях осужденного, но и на показаниях потерпевшей М., свидетеля К., протоколах очных ставок, заключениях судебно-медицинского эксперта.

Однако с выводом суда о том, что оставшийся на лице потерпевшей М. в области левой брови рубец обезображивает ее лицо, президиум согласиться не может.

Никаких мотивов, по которым суд пришел к выводу, что данный рубец обезображивает лицо потерпевшей, кроме того, что он является явно видимым и неизгладимым, в приговоре не приведено.

Однако по смыслу уголовного закона лицо считается неизгладимо обезображенным, если повреждения не только являются неустранимыми обычным хирургическим путем, а придают лицу отталкивающий, уродливый, безобразный внешний вид.

Из заключений эксперта следует, что у потерпевшей в проекции левой брови имеется рубец, длина которого составляет 2 см, он плотный, подвижный, несколько выше уровня кожи. На фотографии с изображением потерпевшей после получения травмы данный рубец малозаметен, он не повлек асимметрию лица и не придает лицу отталкивающего, уродливого вида.

С учетом приведенных данных оснований для вывода о том, что рубец на лице М. обезображивает ее внешний вид, не имеется.

При таких обстоятельствах действия Р. президиумом переквалифицированы на ч. 1 ст. 112 УК РФ как умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью.

(Дело N 44у-1506, Пермский районный суд)

 

3. Действия лица, нанесшего потерпевшему один удар кулаком в лицо, от которого потерпевший упал и в результате падения получил черепно-мозговую травму, повлекшую за собой тяжкий вред здоровью, судебной коллегией переквалифицированы с ч. 1 ст. 111 УК РФ на ч. 1 ст. 118 УК РФ, так как не установлен умысел виновного на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

По приговору У. признан виновным в умышленном причинении А. тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни.

По кассационным жалобам осужденного и его защитника судебной коллегией приговор изменен, действия осужденного переквалифицированы с ч. 1 ст. 111 УК РФ на ч. 1 ст. 118 УК РФ по следующим основаниям.

Судом установлено, что в ходе ссоры У. с целью причинения телесных повреждений умышленно нанес А. удар кулаком по лицу. От полученного удара А. упал и ударился головой об асфальт. В результате А. причинена закрытая черепно-мозговая травма в виде субдуральной гематомы слева, ушибов головного мозга тяжелой степени, посттравматической энцефалопатии, повлекшая за собой тяжкий вред здоровью по критерию опасности для жизни.

В ходе неоднократных допросов У. пояснял, что он нанес А. один удар кулаком по лицу, а повреждения потерпевший мог получить при падении на асфальтовое покрытие дороги.

Из показаний потерпевшего А. следует, что У. сильно ударил его по лицу кулаком в левую сторону, от удара он упал на поверхность дороги с асфальтовым покрытием и потерял сознание. Полагает, что тяжкий вред здоровью причинен в результате падения.

Из показаний свидетеля И. следует, что между У. и А. возникла ссора, затем он заметил, что А. упал на асфальт на спину, ударился головой.

Судебно-медицинская экспертиза не исключила возможности получения потерпевшим закрытой черепно-мозговой травмы при падении из положения стоя головой на плоскость.

Эти доказательства свидетельствуют, что потерпевший мог получить повреждения не непосредственно от воздействия руки У., а от удара о тупые твердые предметы.

Следовательно, умыслом У. не охватывалось причинение потерпевшему тяжкого вреда здоровью, хотя по обстоятельствам дела он должен был и мог предвидеть такие последствия.

С учетом изложенного действия осужденного надлежит квалифицировать по ч. 1 ст. 118 УК РФ как причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности.

(Дело N 22-3645, Бардымский районный суд)

 

4. Приговор в части осуждения по ст. 125 УК РФ судебной коллегией отменен с прекращением уголовного дела в этой части за отсутствием в действиях осужденного состава преступления, поскольку суд не учел, что потерпевшим по данному составу преступления может быть только лицо, находящееся в опасном для жизни состоянии, то есть живое лицо, которому может быть оказана помощь.

По приговору Ш. осужден по ч. 3 ст. 264 УК РФ и по ст. 125 УК РФ.

Он признан виновным в том, что, управляя автомобилем, нарушил Правила дорожного движения, что повлекло по неосторожности смерть потерпевшего Т., а также заведомо оставил без помощи потерпевшего, находящегося в опасном для жизни или здоровья состоянии и лишенного возможности принять меры к самосохранению вследствие своей беспомощности, при этом осужденный имел возможность оказать ему помощь и сам поставил его в опасное для жизни и здоровья состояние.

Рассмотрев дело по кассационной жалобе адвоката К. в защиту осужденного, судебная коллегия приговор в отношении Ш. в части осуждения его по ст. 125 УК РФ отменила, уголовное дело в этой части прекратила за отсутствием в его действиях состава преступления на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

Судебная коллегия указала, что в соответствии с действующим законодательством потерпевшим по данному составу преступления является лицо, находящееся в опасном для жизни состоянии, то есть живое лицо, которому может быть оказана помощь. Как следует из материалов дела, потерпевшему Т. была причинена сочетанная травма тела в виде ушиба головного мозга, разрывов сердца, аорты, печени, множественных переломов костей скелета, сопровождавшаяся массивным внутренним кровотечением в полость сердечной сорочки, плевральные и брюшную полости, осложнившаяся развитием шока; смерть потерпевшего наступила в промежутке до нескольких минут после получения травмы, то есть на месте преступления спустя крайне короткий период времени после столкновения с автомашиной Ш. При таких обстоятельствах не имеется оснований полагать, что потерпевший был жив после получения травмы, следовательно состав преступления, предусмотренный ст. 125 УК РФ, в действиях Ш. отсутствует.

(Дело N 22-99, Соликамский городской суд)

 

5. Тайное хищение из шкафа-кладовой квартиры не может быть признано совершенным с проникновением в хранилище.

М. осужден по пп. "б, в" ч. 2 ст. 158 УК РФ за кражу имущества потерпевшего У. общей стоимостью 35168 рублей, совершенную с незаконным проникновением в хранилище, с причинением значительного ущерба.

Судебной коллегией приговор оставлен без изменения.

Президиум краевого суда приговор и определение судебной коллегии изменил, исключил осуждение М. по п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ и смягчил наказание по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ по следующим основаниям.

Квалифицируя действия М. как тайное хищение чужого имущества, совершенное с незаконным проникновением в хранилище, суд не учел, что в соответствии с п. 3 примечания к ст. 158 УК РФ под хранилищем понимаются хозяйственные помещения, обособленные от жилых построек, участки территории, трубопроводы, иные сооружения независимо от форм собственности, которые предназначены для постоянного или временного хранения материальных ценностей.

Как установлено судом, М., арендующий у У. квартиру, совершил хищение принадлежавшего последнему имущества из находящегося в прихожей данной квартиры встроенного шкафа-кладовой, который под вышеприведенное понятие хранилища не подпадает, поскольку не обособлен от жилого помещения, в котором осужденный находился правомерно.

При таких обстоятельствах вывод суда о квалификации действий М. по признаку незаконного проникновения в хранилище нельзя признать обоснованным.

(Дело N 44у-166, Соликамский городской суд)

 

6. Из квалификации действий лиц, открыто похитивших банковскую карту, а затем обманным путем распорядившихся денежными средствами с использованием этой карты, исключено осуждение за мошенничество, поскольку установлено, что действия виновных охватывались единым умыслом на хищение чужого имущества.

Г., К. и А. признаны виновными по пп. "а, г" ч. 2 ст. 161 УК РФ в открытом хищении чужого имущества, совершенном по предварительному сговору группой лиц, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, в отношении Ф., у которого они, применяя насилие, осмотрели карманы, похитили портмоне стоимостью 500 руб. с документами и банковской картой, на которой находились денежные средства в сумме 5908 руб. 37 коп.

Они же признаны виновными по ч. 2 ст. 159 УК РФ в мошенничестве, совершенном путем обмана группой лиц по предварительному сговору, с использованием похищенной ими банковской карты. Г., К. и А. обманным путем в несколько приемов похитили со счета Ф. денежные средства в сумме 5908 руб. 37 коп., предоставляя указанную карту продавцам магазинов, рассчитываясь за товар, ставя свои подписи вместо подписи Ф.

Рассмотрев дело по кассационному представлению государственного обвинителя А., кассационным жалобам осужденных Г. и К., судебная коллегия из приговора исключила осуждение Г., К. и А. по ч. 2 ст. 159 УК РФ.

При этом судебная коллегия указала, что действия осужденных по хищению банковской карты правильно квалифицированы пп. "а, г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, а распоряжение этой картой дополнительной квалификации по ст. 159 ч. 2 УК РФ не требует, поскольку все действия осужденных по завладению и распоряжению банковской картой охватывались их единым умыслом на хищение имущества, принадлежащего потерпевшему Ф.

(Дело N 22-2410, Соликамский городской суд)

 

7. Если присутствующее при незаконном изъятии чужого имущества лицо не сознает противоправность этих действий либо не является посторонним по отношению к виновному, который рассчитывает в связи с этим на то, что в ходе изъятия имущества он не встретит противодействия со стороны указанного лица, содеянное виновным следует квалифицировать не как грабеж, а как кражу.

По приговору К. признан виновным по п. "в" ч. 2 ст. 161 УК РФ в открытом хищении имущества, принадлежащего С., с незаконным проникновением в жилище потерпевшей.

Определением судебной коллегии приговор оставлен без изменения.

Президиум краевого суда, рассмотрев дело по надзорной жалобе осужденного, приговор и определение судебной коллегии изменил по следующим основаниям.

Признавая К. виновным в совершении открытого хищения имущества, принадлежащего С., суд в описательно-мотивировочной части приговора указал, что хищение чужого имущества совершено К. в присутствии свидетеля В., пришедшего к месту совершения преступления совместно с осужденным и пытавшегося прекратить противоправные действия К.

По смыслу уголовного закона под открытым хищением чужого имущества понимается такое хищение, которое совершается в присутствии потерпевшего либо на виду у посторонних лиц, когда виновный сознает, что присутствующие при этом лица понимают характер его действий, независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет.

Однако если присутствующее при незаконном изъятии чужого имущества лицо не является посторонним по отношению к виновному, который рассчитывает в связи с этим на то, что в ходе изъятия имущества он не встретит противодействия со стороны указанного лица, содеянное следует квалифицировать не как грабеж, а как кражу чужого имущества.

Как видно из материалов уголовного дела, В. был знакомым К., с которым во время распития спиртных напитков состоялась договоренность о совместном походе к С. После того, как К. незаконно проник в дом потерпевшей, В. пытался уговорить его покинуть этот дом.

Таким образом, к свидетелю В. не может быть отнесено понятие постороннего лица, в присутствии которого совершено хищение чужого имущества, поскольку К. сознавал, что он для него хорошо знакомый человек, и был уверен в сохранении тайны хищения чужого имущества.

Также суд, указав о том, что К. был замечен потерпевшей С., не высказал в приговоре суждений о том, что К. осознавал открытость характера его действий.

Кроме того, суд кассационной инстанции, ранее отменив предыдущий приговор в части осуждения К. за совершение данного преступления по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ и направив дело в этой части на новое рассмотрение, не согласившись с представлением прокурора о квалификации действий осужденного как грабеж, высказал суждение о наличии в действиях К. оконченного состава кражи.

Однако суд при новом рассмотрении ухудшил положение осужденного, признав его виновным в совершении открытого хищения чужого имущества.

В связи с изложенным президиум переквалифицировал действия К. с п. "в" ч. 2 ст. 161 УК РФ на п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ) с назначением более мягкого наказания.

(Дело N 44у-2355, Кудымкарский городской суд)

 

8. Президиумом краевого суда действия осужденной переквалифицированы с п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 1 ст. 161 УК РФ, так как по делу отсутствуют доказательства, подтверждающие, что осужденная применила к потерпевшей насилие, не опасное для жизни и здоровья, либо ее умыслом охватывалось применение насилия к потерпевшей со стороны других соучастников преступления.

Ч. по приговору признана виновной по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ в открытом хищении чужого имущества с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья.

В кассационном порядке дело не рассматривалось.

Рассмотрев дело по надзорной жалобе осужденной, президиум краевого суда приговор изменил, переквалифицировал действия Ч. с п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 1 ст. 161 УК РФ с назначением более мягкого наказания, указав следующее.

Судом не получено доказательств, с достоверностью устанавливающих, что во время открытого завладения имуществом потерпевшей С. при участии в преступлении других лиц (А. и Я.) какое-либо насилие к потерпевшей применяла также и Ч., либо умыслом Ч. охватывалось применение насилия к потерпевшей со стороны других соучастников.

Сама осужденная причастность к насилию над потерпевшей отрицает, в судебном заседании пояснила, что удар бутылкой по голове нанес Я. Она С. не била, а только сняла с ее руки браслет и взяла деньги, после чего ушла.

Осужденные А. и Я. также не подтверждали факта применения Ч. насилия к потерпевшей.

Потерпевшая С. пояснила, что во время нанесения ей удара по голове Ч. стояла перед ней, а А. находился сзади потерпевшей. Кто наносил ей последующие удары, также не знает, поскольку была уже без сознания.

При указанных обстоятельствах вывод суда о квалификации действий осужденной Ч. в совершении грабежа по квалифицирующему признаку, предусмотренному п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ - с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, противоречит принципам вины и справедливости, закрепленным в ст. 5 и 6 УК РФ, а также принципу презумпции невиновности, закрепленному в чч. 3 и 4 ст. 14 УПК РФ, согласно которым все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом, толкуются в пользу обвиняемого.

(Дело N 44у-2447, Соликамский городской суд)

 

9. Судебной коллегией действия осужденного переквалифицированы с разбоя на грабеж, поскольку, исходя из обстоятельств дела, не установлено применение виновным к потерпевшему насилия, опасного для жизни и здоровья.

А. осужден по ч. 2 ст. 162 УК РФ за разбойное нападение на Я., совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, и с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Рассмотрев дело по кассационной жалобе осужденного, судебная коллегия приговор изменила, переквалифицировала действия А. с ч. 2 ст. 162 УК РФ на ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ с назначением более мягкого наказания по следующим основаниям.

При оценке насилия по последствиям под опасным для жизни и здоровья применительно к делам о хищениях чужого имущества понимается такое насилие, которое повлекло причинение потерпевшему тяжкого, средней тяжести или легкого вреда здоровью. При оценке же насилия по способу действия под опасным для жизни и здоровья понимается такое насилие, которое создавало реальную опасность для жизни и здоровья в момент его применения.

Судом установлено, что насилие, примененное к потерпевшему Я., выразилось в том, что А. нанес ему удар кулаком в лицо, от чего потерпевший упал. После этого, навалившись на потерпевшего, А. стал обыскивать его карманы, а затем, преодолевая сопротивление Я., нанес потерпевшему не менее 4 ударов металлическим ведром по голове, а также многочисленные удары руками и ногами по телу.

Однако сами по себе удары кулаками, ногами, предметом по голове и другим частям тела, которые не повлекли никаких последствий для здоровья потерпевшего, потери сознания, не могут быть расценены как насилие, опасное для жизни и здоровья. Никаких конкретных данных в подтверждение вывода о том, что примененное осужденным насилие создавало реальную опасность для жизни и здоровья потерпевшего, в материалах дела не содержится и в приговоре не приведено.

При таких обстоятельствах оснований для вывода о том, что примененное к потерпевшему насилие являлось опасным для жизни и здоровья, не имеется.

Поскольку умысел осужденного, направленный на хищение сотового телефона, принадлежащего потерпевшему, не был доведен до конца по не зависящим от А. обстоятельствам - потерпевший оказал активное сопротивление и поэтому А. не удалось завладеть телефоном, действия А. подлежат переквалификации на ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ как покушение на открытое хищение чужого имущества, совершенное с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья.

(Дело N 22-2182, Дзержинский районный суд г. Перми)

 

10. Из приговора в отношении лица, осужденного по ч. 2 ст. 228 УК РФ, судебной коллегией исключены незаконные приобретение и перевозка наркотических средств в особо крупном размере, так как судом достоверно не установлены обстоятельства приобретения наркотических средств и не учтено, что хранение лицом при себе наркотических средств без цели сбыта во время поездки не требует по смыслу уголовного закона квалификации этих действий как перевозки наркотических средств.

Н. осужден по ч. 2 ст. 228 УК РФ за незаконные приобретение, хранение и перевозку без цели сбыта наркотических средств в особо крупном размере, совершенные 17-18 ноября 2010 года.

Судебная коллегия, рассмотрев дело по кассационным жалобам осужденного и его защитника, приговор изменила по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления, а также доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого.

Как следует из приговора, описывая преступные действия Н. в части незаконного приобретения наркотического средства, суд указал, что он 17 ноября 2010 года, находясь на автовокзале г. Перми в неустановленном месте, незаконно приобрел наркотическое средство - героин. В мотивировочной части приговора суд пришел к выводу о том, что Н. приобрел данное наркотическое средство неустановленным способом.

Тем самым судом место и способ незаконного приобретения Н. наркотического средства не были достоверно установлены, в обоснование этого каких-либо доказательств в приговоре не приведено.

Кроме того, по смыслу закона хранение Н. при себе, в кармане куртки, наркотического средства во время поездки на автобусе из г. Перми в г. Красновишерск, то есть к себе домой, охватывается квалификацией его действий по незаконному хранению без цели сбыта наркотических средств в особо крупном размере.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия исключила из осуждения Н. незаконные приобретение и перевозку наркотических средств в особо крупном размере без цели сбыта, а назначенное ему по ч. 2 ст. 228 УК РФ наказание смягчила.

(Дело N 22-173, Красновишерский районный суд)

 

11. Президиумом краевого суда приговор и определение судебной коллегии изменены с исключением осуждения по ч. 1 ст. 228 УК РФ, поскольку действия виновного полностью охватываются квалификацией по ч. 2 ст. 228 УК РФ.

Е. осужден по ч. 1 ст. 228 УК РФ и по ч. 2 ст. 228 УК РФ.

Определением судебной коллегии приговор оставлен без изменения.

Президиум краевого суда, рассмотрев дело по надзорной жалобе осужденного, приговор и определение судебной коллегии изменил, исключил осуждение Е. по ч. 1 ст. 228 УК РФ и назначение наказания в силу ст. 69 ч. 3 УК РФ, указав следующее.

Из обвинения, предъявленного Е., и из содержания приговора следует, что 18 сентября 2009 года он незаконно приобрел - собрал растения мака, которые принес в баню хозяйства М. с целью изготовления из них экстракта маковой соломы для личного потребления. Там он из части растений мака незаконно изготовил наркотическое средство - экстракт маковой соломы. В этот же день около 20 часов в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий сотрудниками милиции в указанной бане были обнаружены и изъяты наркотические средства: маковая солома массой 309,2 г и экстракт маковой соломы массой не менее 7,98 г.

Эти действия Е. квалифицированы судом по ч. 1 ст. 228 УК РФ как незаконное приобретение и хранение без цели сбыта наркотических средств в крупном размере (маковой соломы массой 309,2 г) и по ч. 2 ст. 228 УК РФ как незаконное хранение и изготовление без цели сбыта наркотических средств в особо крупном размере (экстракта маковой соломы массой не менее 7,98 г).

Из обстоятельств дела усматривается, что указанные действия совершены Е. в один день, при этом все они, в том числе незаконное приобретение и хранение без цели сбыта наркотических средств в крупном размере, были направлены на достижение единой цели - получение наркотических средств в особо крупном размере для личного потребления.

Исходя из изложенного, президиум находит ошибочной юридическую оценку действий Е. по двум составам преступлений, предусмотренным ч. 1 ст. 228 УК РФ и ч. 2 ст. 228 УК РФ, так как действия осужденного в отношении одного и того же объекта посягательства, направленные на достижение единого результата, совершенные с единой целью и мотивами, не образуют совокупности преступлений, а охватываются одним составом преступления, предусмотренным ч. 2 ст. 228 УК РФ.

(Дело N 44у-1794, Кудымкарский городской суд)

 

12. Приговор в отношении лица, осужденного по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ и по ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, судебной коллегией изменен с исключением осуждения по ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, поскольку суд, квалифицировав действия виновного двумя составами преступлений, вышел за пределы предъявленного обвинения и, кроме того, не принял во внимание, что все действия осужденного охватывались единым умыслом на сбыт наркотических средств в особо крупном размере.

По приговору М. и Д. признаны виновными по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ в покушении на незаконный сбыт наркотического средства в особо крупном размере, группой лиц по предварительному сговору, а М., кроме того, и по ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ в приготовлении к незаконному сбыту наркотических средств в особо крупном размере.

Рассмотрев дело по кассационным жалобам осужденных, судебная коллегия приговор в отношении М. изменила по следующим основаниям.

Правильно установив фактические обстоятельства по делу, суд ошибочно квалифицировал действия М. по двум составам преступлений, ухудшив тем самым его положение, поскольку он обвинялся в совершении одного продолжаемого преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ.

Как видно из предъявленного органами предварительного следствия обвинения и приговора, М. приобрел и хранил с целью сбыта наркотическое средство - героин в особо крупном размере массой 79,988 г.

Из указанного объема наркотического средства М. совместно с Д. сбыли Б., участвовавшей в оперативно-розыскном мероприятия "Проверочная закупка", героин в особо крупном размере массой 69,176 г, а оставшаяся часть героина в особо крупном размере массой 10,812 г, предназначенная также для сбыта, была изъята при обыске по месту проживания осужденного М.

Таким образом, действия М. охватывались единым умыслом на сбыт всего количества имеющегося у него наркотического средства - героина в особо крупном размере, и его действия следует квалифицировать как одно преступление по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ как покушение на незаконный сбыт наркотических средств в особо крупном размере.

С учетом изложенного судебная коллегия исключила осуждение М. по ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ как излишнее.

(Дело N 22-2772, Дзержинский районный суд г. Перми)

 

Вопросы назначения наказания

 

13. Суд ошибочно признал в действиях осужденного наличие особо опасного рецидива, не приняв во внимание то, что в силу нового уголовного закона предыдущую судимость, учтенную при определении вида рецидива, следует считать судимостью не за тяжкое преступление, а за преступление средней тяжести.

Ч., судимый Очерским районным судом

19 сентября 2000 года по пп. "б", "г" ч. 2 ст. 158, пп. "б", "д" ч. 2 ст. 161, ст. 115, ст. 116, ст. 119, ч. 3 ст. 69 УК РФ к 6 годам лишения свободы, освобожденный 5 марта 2004 года условно-досрочно на 2 года 5 месяцев 22 дня;

14 сентября 2004 года по пп. "а", "б", "в" ч. 2 ст. 158, ст. 70 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, освобожденный 11 октября 2006 года условно-досрочно на 3 месяца 4 дня;

20 февраля 2007 года по пп. "в", "г" ч. 2 ст. 161, ст. 70 УК РФ к 2 годам 8 месяцам лишения свободы, освобожденный 20 февраля 2009 года условно-досрочно на 7 месяцев 19 дней,

осужден по ч. 1 ст. 111 УК РФ к 2 годам 9 месяцам лишения свободы, по ч. 1 ст. 119 УК РФ к 9 месяцам лишения свободы, в силу ч. 3 ст. 69 УК РФ к 3 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

В кассационном порядке приговор не обжаловался.

Президиум краевого суда, рассмотрев дело по надзорной жалобе осужденного, приговор изменил в связи с нарушением требований Общей части УК РФ.

В приговоре суд, сославшись на п. "а" ч. 3 ст. 18 УК РФ, признал в действиях Ч. наличие особо опасного рецидива преступлений.

При этом учтены судимости за совершение тяжких преступлений по приговорам от 19 сентября 2000 года и 20 февраля 2007 года.

Между тем, в связи с изменениями, внесенными в УК РФ Федеральным законом от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ, в уголовном законе отсутствует квалифицирующий признак грабежа "с причинением значительного ущерба гражданину", а статья 16 УК РФ "неоднократность преступлений" утратила силу.

Учитывая изложенное, по приговору от 19 сентября 2000 года действия Ч. подпадают под признаки преступления средней тяжести, предусмотренного ч. 1 ст. 161 УК РФ, а другие преступления по этому же приговору относятся к категории небольшой тяжести.

Таким образом, в действиях осужденного отсутствует особо опасный рецидив преступлений, а в соответствии с п. "б" ч. 2 ст. 18 УК РФ имеется опасный рецидив преступлений, поскольку ранее по приговору от 20 февраля 2007 года Ч. осужден за совершение тяжкого преступления к реальному лишению свободы и вновь совершил тяжкое преступление.

Президиум исключил из приговора указание на наличие в действиях Ч. особо опасного рецидива преступлений, признав в его действиях опасный рецидив преступлений, отбывание наказания назначил в исправительной колонии строгого режима.

(Дело N 44у-109, Очерский районный суд)

 

14. В силу требований ч. 3 ст. 50 УК РФ, пп. 4, 5 ч. 1 ст. 308 УПК РФ суд, назначая наказание в виде исправительных работ, в приговоре обязан указать размер удержаний в доход государства из заработной платы осужденного.

По приговору С. осужден по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 4 месяцам исправительных работ, по ч. 1 ст. 159 УК РФ к 5 месяцам исправительных работ, в соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ к 6 месяцам исправительных работ с удержанием 10% заработка в доход государства с отбыванием в местах, определяемых органом местного самоуправления по согласованию с органом, исполняющим наказание в виде исправительных работ.

Судебная коллегия по кассационному представлению прокурора Т. приговор отменила с направлением дела на новое судебное рассмотрение ввиду нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона.

Согласно ч. 3 ст. 50 УК РФ из заработной платы осужденного к исправительным работам производятся удержания в доход государства в размере, установленном приговором суда, в пределах от пяти до двадцати процентов.

В соответствии с требованиями пп. 4, 5 ч. 1 ст. 308 УПК РФ резолютивная часть обвинительного приговора должна содержать указание как вида и размера наказания, назначенного подсудимому за каждое преступление, так и окончательной меры наказания, подлежащей отбытию на основании ст. 69-72 УК РФ.

В нарушение данных требований суд первой инстанции, постановляя о назначении за каждое преступление наказания в виде исправительных работ, не указал размера удержаний из заработной платы осужденного, что равносильно тому, что наказание за каждое из преступлений, в которых С. признан виновным, не назначено. Допущенное судом нарушение закона является существенным, влекущим отмену приговора с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение.

(Дело N 22-2039, Соликамский городской суд)

 

15. Судебной коллегией приговор отменен с направлением дела на новое судебное рассмотрение, поскольку суд, назначая наказание в виде ограничения свободы, не установил осужденному определенные ограничения, предусмотренные ч. 1 ст. 53 УК РФ.

Ф. осужден за каждое из 3 преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 166 УК РФ, к ограничению свободы сроком на 6 месяцев, в силу ч. 2 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний к ограничению свободы сроком на 1 год.

Рассмотрев дело по кассационному представлению государственного обвинителя М., судебная коллегия приговор отменила с направлением дела на новое судебное рассмотрение, указав следующее.

Как следует из содержания ч. 1 ст. 53 УК РФ, ограничение свободы заключается в установлении судом осужденному определенных ограничений.

При этом суд возлагает на осужденного обязанность являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, от 1 до 4 раз в месяц для регистрации.

Установление осужденному ограничений на изменение места жительства или пребывания без согласия указанного специализированного государственного органа, а также на выезд за пределы территории соответствующего муниципального образования является обязательным.

В нарушение указанных требований уголовного закона и пп. 4, 5 ч. 1 ст. 308 УПК РФ суд, признав Ф. виновным в совершении трех преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 166 УК РФ, и назначив ему наказание в виде ограничения свободы, вместе с тем в приговоре не указал, в чем заключается назначенное осужденному наказание, то есть фактически наказание не назначил, что влечет отмену состоявшегося обвинительного приговора.

(Дело N 22-2350, Чернушинский районный суд)

 

16. Судебной коллегией изменен приговор в части наказания, назначенного осужденным за должностное преступление, в связи с недостаточной конкретизацией в приговоре дополнительного наказания в виде лишения права занимать определенные должности.

По приговору суда О. и К. признаны виновными в том, что они, являясь сотрудниками милиции, в здании отделения милиции N 1 УВД по г. Перми, превышая свои служебные полномочия, нанесли побои гражданину Т.

Каждому из осужденных по пп. "а, б" ч. 3 ст. 286 УК РФ назначено наказание в виде 5 лет лишения свободы с лишением права занимать должности в органах исполнительной власти сроком на 2 года, в силу ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком 4 года, с возложением обязанностей не менять без уведомления уголовно-исполнительной инспекции места постоянного жительства, являться для регистрации.

Судебная коллегия, рассмотрев дело по кассационному представлению государственного обвинителя Г., приговор изменила, указав следующее.

Из материалов дела следует, что О. и К. совершили преступление, занимая должности в системе МВД России. Формулировка в виде лишения права занимать должности в органах исполнительной власти является недопустимой, поскольку не в полной мере раскрывает вид должностей, которые запрещено занимать осужденным. Дополнительное наказание им следовало назначить с учетом примечания к ст. 285 УК РФ и характера совершенного ими должностного преступления.

В связи с изложенным судебная коллегия приговор в части дополнительного наказания изменила, определив считать О. и К. лишенными права занимать должности, связанные с осуществлением функций представителя власти, в органах МВД сроком на 2 года.

(Дело N 22-3196, Дзержинский районный суд г. Перми)

 

17. Назначение наказания с учетом обстоятельства, не предусмотренного уголовным законом и ухудшающего положение осужденного, повлекло изменение приговора со смягчением наказания.

Несовершеннолетний Б. осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ к 6 годам лишения свободы с отбыванием наказания в воспитательной колонии.

Судебная коллегия по кассационному представлению государственного обвинителя С. приговор изменила в связи нарушением судом требований уголовного закона, указав, что суд, решая вопрос о наказании, необоснованно указал на совершение Б. преступления в состоянии алкогольного опьянения.

Совершение преступления в состоянии алкогольного опьянения не предусмотрено законом в качестве обстоятельства, влияющего на наказание.

Следовательно, ссылаясь на данное обстоятельство, суд расширил ограниченный ст. 63 УК РФ перечень обстоятельств, отягчающих наказание виновного, что не могло не повлиять на назначенное ему наказание.

С учетом изложенного судебная коллегия исключила из описательно-мотивировочной части приговора, из мотивировки назначения наказания, указание на совершение Б. преступления в состоянии алкогольного опьянения, а назначенный осужденному срок лишения свободы снизила, применив ч. 6.1 ст. 88 УК РФ, до 5 лет 11 месяцев лишения свободы.

(Дело N 22-682, Добрянский районный суд)

 

18. Судебной коллегией явка с повинной и добровольное частичное возмещение ущерба, причиненного преступлением, признаны обстоятельствами, смягчающими наказание в соответствии с пп. "и", "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ.

К. осужден за совершение преступлений, предусмотренных п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ и ч. 1 ст. 161 УК РФ, с применением ч. 3 ст. 69, ст. 70 РФ.

Судебная коллегия, рассмотрев дело в кассационном порядке по представлению государственного обвинителя Ч. и жалобе осужденного, приговор изменила по следующим основаниям.

При назначении осужденному наказания судом допущено нарушение требований Общей части УК РФ.

Как следует из материалов дела, по преступлению в отношении Б., предусмотренному ч. 1 ст. 161 УК РФ, К. добровольно обратился в органы внутренних дел, где был оформлен протокол его явки с повинной. Кроме того, согласно расписке, имеющейся в деле, жена К. вернула потерпевшей Б. похищенный сотовый телефон. Однако в нарушение требований пп. "и", "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ суд данные обстоятельства в качестве смягчающих наказание К. не признал и мотивов этого в приговоре не привел.

В связи с изложенным судебная коллегия признала явку с повинной и добровольное частичное возмещение ущерба, причиненного преступлением, обстоятельствами, смягчающими наказание К., и назначенное ему наказание смягчила как по ч. 1 ст. 161 УК, так и в силу ч. 3 ст. 69, ст. 70 РФ.

(Дело N 22-3506, Свердловский районный суд г. Перми)

 

19. Приговор изменен со смягчением наказания ввиду того, что суд не указал в приговоре мотивы, по которым не признал смягчающим наказание обстоятельством такое обстоятельство, указанное в предъявленном К. обвинении, как противоправное поведение потерпевшего, явившееся поводом для преступления.

К. осужден по ч. 1 ст. 111 УК РФ к 3 годам 5 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Изменяя приговор по кассационной жалобе осужденного, судебная коллегия указала, что в силу ст. 61 УК РФ смягчающие обстоятельства подлежат обязательному учету при определении вида и размера наказания.

Как видно из материалов дела, органы расследования, предъявляя К. обвинение в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью Г., пришли к выводу, что поводом для преступления явилась противоправность поведения самого потерпевшего, и отнесли это обстоятельство к смягчающим наказание.

Между тем, суд в приговоре непризнание этого обстоятельства смягчающим наказание К. не мотивировал.

Поскольку, исходя из принципа презумпции невиновности (ст. 14 УПК РФ), в пользу подсудимого толкуются не только неустранимые сомнения в его виновности в целом, но и неустранимые сомнения, касающиеся смягчающих наказание обстоятельств, судебная коллегия в соответствии с п. "з" ч. 1 ст. 61 УК РФ признала противоправность поведения потерпевшего смягчающим наказание К. обстоятельством и смягчила назначенное осужденному наказание до 3 лет лишения свободы.

(Дело N 22-2062, Нытвенский районный суд)

 

20. Суд, установив наличие смягчающих наказание обстоятельств, фактически их не учел, назначив максимально возможное наказание, что повлекло смягчение приговора судом кассационной инстанции.

Н. осужден по ч. 2 ст. 188 УК РФ к 5 годам лишения свободы без штрафа, по ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к 10 годам лишения свободы без штрафа, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ к 13 годам лишения свободы без штрафа с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В кассационном порядке приговор не обжаловался.

Президиум краевого суда, рассмотрев дело по надзорной жалобе осужденного, приговор изменил по следующим основаниям.

Санкция п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, по которой квалифицированы действия осужденного по приготовлению к сбыту героина в особо крупном размере, предусматривает максимальное наказание в виде двадцати лет лишения свободы.

При назначении Н. наказания суд учел требование ч. 2 ст. 66 УК РФ, согласно которой за приготовление к совершению преступления срок или размер наказания не может превышать половины максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, т.е. десяти лет лишения свободы.

Однако, в соответствии со ст. 60 УК РФ суд также должен учитывать и другие обстоятельства, влияющие на вид и размер наказания.

Суд признал в качестве смягчающего наказание обстоятельства наличие на иждивении виновного несовершеннолетних детей, а также указал на отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание, но, тем не менее, фактически эти обстоятельства не учел, назначив максимально возможное наказание в виде десяти лет лишения свободы.

В силу изложенного приговор суда нельзя признать справедливым.

Президиум приговор изменил, назначенное по ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ наказание смягчил до 9 лет 9 месяцев лишения свободы, а также смягчил наказание, назначенное по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 и ч. 2 ст. 188 УК РФ, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ, до 12 лет 9 месяцев лишения свободы.

(Дело N 44у-2892, Пермский районный суд)

 

21. Приговор отменен с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение, поскольку суд не учел, что правила ч. 1 ст. 62 УК РФ о назначении наказания при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных пп. "и" и(или) "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ, применяются только при отсутствии отягчающих обстоятельств.

Ю. по делу, рассмотренному в особом порядке судебного разбирательства, осужден по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ) к 1 году лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Отменяя приговор по доводам кассационного представления государственного обвинителя С., в котором указывалось на несправедливость назначенного осужденному наказания вследствие чрезмерной мягкости, и направляя дело на новое судебное рассмотрение, судебная коллегия указала следующее.

Согласно ч. 1 ст. 62 УК РФ правила смягчения наказания, предусмотренные этой статьей, применяются при отсутствии отягчающих обстоятельств.

Суд в соответствии с п. "б" ч. 2 ст. 18 УК РФ признал в действиях осужденного Ю. опасный рецидив; наличие рецидива учтено в качестве отягчающего наказание обстоятельства.

Несмотря на изложенное, суд, признав смягчающим обстоятельством возвращение части похищенного имущества, назначил наказание в пределах, предусмотренных ч. 1 ст. 62 УК РФ.

Между тем, суд, установив в действиях Ю. опасный рецидив преступлений, руководствуясь требованиями ч. 2 ст. 68 УК РФ и ч. 7 ст. 316 УК РФ, должен был назначить ему наказание не менее одной трети части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, то есть не менее 1 года 4 месяцев лишения свободы.

(Дело N 22-3510, Кунгурский городской суд)

 

22. По смыслу уголовного закона, если по делу о неоконченном преступлении, рассматриваемому в особом порядке, суд придет к выводу о необходимости назначения наказания с применением правил ч. 3 ст. 68 УК, то эти правила должны применяться с учетом положений чч. 2, 3 ст. 66 УК и ч. 7 ст. 316 УПК РФ.

С. осужден по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ) к 2 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Рассмотрев дело по кассационной жалобе осужденного, судебная коллегия приговор изменила ввиду неправильного применения судом уголовного закона.

Как видно из приговора, суд, признав в действиях С. наличие рецидива преступлений, при назначении ему наказания применил правила, предусмотренные ч. 3 ст. 68 УК РФ, о назначении наказания менее одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление.

С учетом положений ч. 3 ст. 66, ч. 7 ст. 316 УПК РФ одна третья часть максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ), составляет 1 год 2 месяца лишения свободы. Соответственно, наказание С. с учетом применения ч. 3 ст. 68 УК РФ должно было быть назначено менее 1 года 2 месяцев лишения свободы, однако суд ему назначил 2 года лишения свободы.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия смягчила назначенное осужденному наказание до 1 года лишения свободы.

(Дело N 22-2681, Краснокамский городской суд)

 

23. Согласно ч. 5 ст. 72 УК РФ при назначении осужденному, содержавшемуся под стражей до судебного разбирательства, в качестве основного вида наказания штрафа, лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью суд, учитывая срок содержания под стражей, смягчает назначенное наказание или полностью освобождает его от отбывания этого наказания.

По приговору К. осужден по ст. 316 УК РФ к штрафу в размере 50000 рублей в доход государства.

Судебная коллегия приговор в отношении К. изменила по доводам кассационного представления государственного обвинителя С., указав следующее.

При назначении К. наказания в виде штрафа судом первой инстанции не в полной мере учтены требования уголовного закона.

Так, в силу требований части 5 ст. 72 УК РФ при назначении осужденному, содержавшемуся под стражей до судебного разбирательства, в качестве основного вида наказания штрафа, суд, учитывая срок содержания под стражей, смягчает наказание или полностью освобождает осужденного от отбывания этого наказания.

К. содержался под стражей до судебного разбирательства в течение значительного промежутка времени - с 9 апреля 2010 года по 7 октября 2010 года, то есть более 5 месяцев.

Следовательно, в приговоре суда следовало отразить суждение о том, каким образом при назначении штрафа учитывается содержание под стражей на досудебной стадии производства по делу.

Поскольку какого-либо суждения по данному вопросу в приговоре не содержится, судебная коллегия учла содержание К. под стражей и в соответствии с требованиями ч. 5 ст. 72 УК РФ снизила назначенный осужденному размер штрафа до 5000 рублей.

(Дело N 22-3969, Мотовилихинский районный суд г. Перми)

 

24. Неправильное исчисление дня окончания испытательного срока при условном осуждении повлекло исключение из приговора указания на назначение наказания по совокупности приговоров в соответствии со ст. 70 УК РФ.

Д., судимый

2 апреля 2010 года мировым судьей судебного участка N 38 Свердловского района г. Перми по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы, в силу ст. 73 УК РФ, условно, с испытательным сроком 2 года,

осужден по ч. 1 ст. 112 УК РФ к 10 месяцам лишения свободы, в силу ч. 4 ст. 74, 70 УК РФ по совокупности с приговорами от 28 января 2009 года и от 2 апреля 2010 года к 3 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Д. признан виновным в том, что 28 января 2011 года умышленно причинил Ф. вред здоровью средней тяжести.

Рассмотрев дело по кассационному представлению прокурора Индустриального района г. Перми К., кассационным жалобам осужденного и адвоката П., потерпевшего Ф., судебная коллегия приговор изменила по следующим основаниям.

Как видно из материалов уголовного дела, Д. был осужден 28 января 2009 года Свердловским районным судом г. Перми по п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы, в силу ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком на 2 года.

Согласно ч. 3 ст. 73 УК РФ испытательный срок исчисляется с момента вступления приговора в законную силу, при этом в испытательный срок засчитывается время, прошедшее со дня провозглашения приговора.

Следовательно, испытательный срок по приговору от 28 января 2009 года истек 27 января 2011 года.

Преступление Д. совершил 28 января 2011 года, то есть за пределами испытательного срока. В силу ст. 86 УК РФ судимость по приговору от 28 января 2009 года считается погашенной.

С учетом изложенного судебная коллегия исключила из обжалуемого приговора указания на судимость от 28 января 2009 года во вводной части приговора и при назначении наказания по совокупности приговоров, а назначенное в силу ст. 70 УК РФ наказание (с учетом приговора от 2 апреля 2010 года) смягчила до 2 лет лишения свободы.

(Дело N 22-3692, Индустриальный районный суд г. Перми)

 

25. Назначение судом по ч. 1 ст. 264 УК РФ условного наказания без лишения права управления транспортным средством признано судебной коллегией несправедливым, не соответствующим, с учетом обстоятельств дела, требованиям ч. 2 ст. 43 и ч. 3 ст. 60 УК РФ,

М. осужден по ч. 1 ст. 264 УК РФ к 1 году лишения свободы без лишением права управлять транспортным средством, на основании ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком 3 года.

По приговору установлено, что М., не имея водительского удостоверения, управляя легковым автомобилем ВАЗ-21074, к дорожной обстановке был невнимателен, избрал скорость без учета дорожных условий, которая не обеспечила ему возможность постоянного контроля за движением транспортного средства, вследствие чего неверно оценил обстановку по отношению к другим участникам движения. Не справившись с управлением, выехал сначала на обочину по ходу своего движения, а затем на тротуар, выезд на которые запрещен. Нарушив, таким образом, требования пп. 1.3, 1.5, 9.9, 10.1 Правил дорожного движения РФ, он допустил наезд на несовершеннолетнего пешехода К., двигавшегося по тротуару, а затем с места событий скрылся. В результате этих действий К., 1994 года рождения, были по неосторожности причинены телесные повреждения в виде закрытого перелома диафиза левого бедра со смещением, ушибленной раны, ссадин на верхних и нижних конечностях, которые квалифицируются как тяжкий вред здоровью по признаку значительной стойкой утраты общей трудоспособности не менее чем на одну треть.

Рассмотрев дело по кассационному представлению заместителя прокурора Свердловского района г. Перми П., судебная коллегия приговор отменила с направлением дела на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям.

Как обоснованно указано в кассационном представлении, при назначении наказания суд, в нарушение требований ч. 2 ст. 43 и ч. 3 ст. 60 УК РФ, не учел в должной мере характер и степень общественной опасности содеянного, обстоятельства дела, а именно то, что причиной преступления, в результате которого несовершеннолетнему потерпевшему был причинен тяжкий вред здоровью, явилось грубое нарушение водителем М. Правил дорожного движения, связанное с управлением им автомобилем без водительского удостоверения, выездом на тротуар, где и произошел наезд на потерпевшего; после дорожно-транспортного происшествия М. скрылся с места событий, пытался он скрыть и следы преступления.

В связи с этим принятое решение об условном наказании М., без лишения права управления транспортным средством, не может быть признано справедливым ввиду чрезмерной мягкости.

(Дело N 22-1194, Свердловский районный суд г. Перми)

 

Процессуальные вопросы

 

26. Судебной коллегией приговор отменен с направлением дела на новое судебное рассмотрение, поскольку в нарушение требований ч. 2 ст. 207 УПК РФ повторная экспертиза по делу была проведена экспертом, проводившим первичную экспертизу.

М. по приговору признан виновным по ч. 6 ст. 264 УК РФ в нарушении Правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека и смерть двух лиц.

Рассмотрев дело по кассационной жалобе осужденного, судебная коллегия приговор отменила с направлением дела на новое судебное рассмотрение ввиду нарушения уголовно-процессуального закона, указав следующее.

В соответствии с ч. 2 ст. 207 УПК РФ в случаях возникновения сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличия противоречий в выводах эксперта назначается повторная экспертиза, производство которой поручается другому эксперту. По смыслу этой правовой нормы повторная судебная экспертиза проводится и при обстоятельствах, когда при назначении и производстве первичной экспертизы были допущены нарушения уголовно-процессуального закона, влекущие признание заключения эксперта недопустимым доказательством.

Признавая М. виновным в совершении преступления, суд как на одно из основных доказательств сослался в приговоре на заключение повторной автотехнической экспертизы, которая была проведена в ходе предварительного следствия по делу.

Однако при оценке данного доказательства судом не было принято во внимание, что в нарушение требований ч. 2 ст. 207 УПК РФ эта повторная экспертиза была проведена тем же экспертом, который ранее уже проводил первичную автотехническую экспертизу по данному делу.

Допущенные нарушения закона повлияли на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, что в соответствии со ст. 381 УПК РФ является основанием для его отмены.

(Дело N 22-2041, Лысьвенский городской суд)

 

27. Приговор в части осуждения лица за кражу отменен с прекращением уголовного дела в данной части, поскольку в деле имеется неотмененное постановление следователя о прекращении уголовного преследования в отношении этого же лица по этому же обвинению.

По приговору Р. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ и ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ.

Как следует из материалов дела, 4 января 2010 года уголовное преследование в отношении Р. по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ по факту хищения колес с автомобиля "Ока", принадлежащего Н., следователем прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, то есть в связи с отсутствием в действиях Р. состава преступления.

Это постановление следователя не отменено.

В соответствии с п. 5 ч. 1 ст. 27 УПК РФ уголовное преследование в отношении обвиняемого прекращается при наличии в отношении него неотмененного постановления следователя о прекращении уголовного дела по тому же обвинению, однако суд, в нарушение требований уголовно-процессуального закона, уголовное дело в части обвинения Р. в краже у Н. не прекратил.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия, рассмотрев дело по жалобе осужденного, приговор в отношении Р. в части осуждения его по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ отменила, уголовное дело в данной части прекратила на основании п. 5 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, исключила из резолютивной части приговора указание о назначении Р. наказания по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ.

(Дело N 22-3740, Орджоникидзевский районный суд г. Перми)

 

28. Судом кассационной инстанции приговор изменен с исключением квалифицирующего признака состава преступления и смягчением наказания, поскольку суд первой инстанции при вынесении приговора вышел за пределы позиции государственного обвинителя.

А. по делу, рассмотренному в особом порядке судебного разбирательства, осужден по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ.

Рассмотрев дело по кассационной жалобе осужденного, судебная коллегия приговор изменила, указав следующее.

Суд пришел к выводу, что обвинение по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ в краже, совершенной с незаконным проникновением в жилище и с причинением значительного ущерба гражданину, с которым согласился А., является обоснованным и подтверждается собранными материалами уголовного дела.

Вместе с тем, как следует из протокола судебного заседания, в прениях государственный обвинитель просил исключить из обвинения квалифицирующий признак кражи - причинение значительного ущерба гражданину, полагая при этом, что действия А. следует квалифицировать как кражу, совершенную с незаконным проникновением в жилище.

В соответствии с п. 1 ч. 8 ст. 246 УПК РФ государственный обвинитель до удаления суда в совещательную комнату вправе изменить обвинение путем исключения из юридической квалификации деяния признаков преступления, отягчающих наказание. Соответственно, суд при вынесении приговора должен также исключить эти признаки преступления из обвинения, поскольку, по смыслу ст. 252 УПК РФ, не вправе выйти за пределы обвинения, поддержанного государственным обвинителем.

С учетом изложенного судебная коллегия, изменив приговор, исключила из осуждения А. квалифицирующий признак кражи "с причинением значительного ущерба гражданину" и снизила назначенный осужденному по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ срок лишения свободы.

(Дело N 22-2344, Соликамский городской суд)

 

29. Президиумом краевого суда приговор в отношении несовершеннолетнего лица отменен в части гражданского иска в связи с допущенными при разрешении иска нарушениями норм уголовно-процессуального и гражданского законодательства.

Несовершеннолетний А.Э. осужден по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ.

По приговору постановлено взыскать с законного представителя осужденного А.Э. - А.С. до совершеннолетия А.Э. в пользу потерпевшей 3. в счет возмещения материального ущерба 9 692 рубля.

В кассационном порядке приговор не обжаловался.

Президиум краевого суда, рассмотрев дело по надзорной жалобе потерпевшей З., приговор отменил в части решения по гражданскому иску с направлением дела в этой части на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям.

Как следует из приговора, А.Э. признан виновным в том, что он в несовершеннолетнем возрасте (14 лет) открыто похитил сотовый телефон, причинив ущерб потерпевшей З. в сумме 9692 рубля.

В ходе предварительного следствия законным представителем несовершеннолетнего А.Э. признана его мать - Ч.

Потерпевшая З., признанная гражданским истцом, предъявила исковое требование о взыскании с ответчика Ч. 9692 рублей в счет возмещения причиненного ущерба.

Постановлением следователя гражданским ответчиком была признана мать несовершеннолетнего А.Э. - Ч.

Однако в судебное заседание явился отец несовершеннолетнего А.Э. - А.С. и заявил ходатайство о признании его законным представителем. Судом его ходатайство было удовлетворено, он был признан законным представителем. В ходе допроса в суде А.С. пояснил, что он согласен возместить материальный вред, причиненный его сыном. Суд принял решение о взыскании с законного представителя А.С. до совершеннолетия осужденного А.Э. в пользу потерпевшей З. в счет возмещения материального ущерба указанной суммы.

Согласно ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В соответствии со статьей 1074 ГК РФ несовершеннолетние от 14 до 18 лет самостоятельно несут ответственность за причиненный вред на общих основаниях, и лишь в случаях, когда у несовершеннолетнего нет доходов или иного имущества, достаточных для возмещения вреда, он должен быть возмещен полностью или в недостающей части его родителями.

Из материалов дела и характеристики на А.Э. видно, что он являлся учащимся 8-го класса средней общеобразовательной школы, проживал с матерью, отец проживал по другому адресу, поскольку брак родителей расторгнут.

Исходя из смысла закона, суду следовало в первую очередь решить вопрос о возложении обязанности по возмещению причиненного ущерба на лицо, непосредственно причинившее вред - осужденного А.Э., и только в случае отсутствия у него доходов решать вопрос о возложении этой обязанности на обоих родителей.

Однако суд, вопреки требованиям закона, не исследовал имущественное состояние несовершеннолетнего А.Э., не мотивировал освобождение самого несовершеннолетнего от обязанности возместить ущерб, а также его законного представителя (матери) Ч. от материальной ответственности за действия ее сына.

Кроме того, не признав А.С. гражданским ответчиком, не разъяснив его прав, не обратив внимания на то, что исковые требования были предъявлены к Ч., суд принял решение о взыскании суммы причиненного материального ущерба с А.С.

(Дело N 44у-2234, Орджоникидзевский районный суд г. Перми)

 

30. Приговор в части взыскания с осужденного в пользу больницы денежных средств за стационарное лечение потерпевшего отменен с направлением дела в этой части на новое судебное рассмотрение, поскольку судом не выяснены фактический размер расходов больницы на лечение потерпевшего и вопрос о возмещении этих расходов больнице за счет средств обязательного медицинского страхования.

К. осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ.

По приговору также удовлетворен гражданский иск прокурора, постановлено взыскать с К. в пользу МУЗ "ГКБ N 1" г. Перми 2082 руб. 32 коп. за стационарное лечение потерпевшего.

Рассмотрев дело по кассационной жалобе осужденного, судебная коллегия приговор в части гражданского иска отменила с направлением дела в этой части на новое рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства, указав следующее.

В соответствии с п. 10 ч. 1 ст. 299 УПК РФ при постановлении приговора суд в совещательной комнате наряду с другими вопросами решает, подлежит ли удовлетворению гражданский иск, в чью пользу и в каком размере; в силу п. 5 ст. 307 УПК РФ это решение должно быть мотивировано в приговоре.

Эти требования закона судом не выполнены.

В описательно-мотивировочной части приговора отсутствуют суждение о необходимости удовлетворения исковых требований прокурора и ссылка на норму закона.

Более того, в материалах дела не содержится документального подтверждения затрат МУЗ "ГКБ N 1" г. Перми на лечение потерпевшего А. Имеющаяся в деле справка содержит данные только о стоимости одного койко-дня. В материалах дела имеется исковое заявление прокурора в интересах МУЗ "ГКБ N 1" г. Перми, однако мнение представителя МУЗ "ГКБ N 1" по вопросу о затратах на лечение отсутствует. Кроме того, суд не удостоверился, возмещены ли больнице на момент рассмотрения дела расходы по лечению потерпевшего за счет средств обязательного медицинского страхования.

(Дело N 22-982, Дзержинский районный суд г. Перми)

 

31. В силу ч. 4 ст. 132 УПК РФ, если подозреваемый или обвиняемый заявил об отказе от защитника, но отказ не был удовлетворен и защитник участвовал в уголовном деле по назначению, то расходы на оплату труда адвоката возмещаются за счет средств федерального бюджета.

Ю. осужден по ч. 1 ст. 117, ч. 1 ст. 119 УК РФ.

По приговору постановлено взыскать с осужденного в доход федерального бюджета процессуальные издержки в размере 7548 руб. 86 коп.

Судебная коллегия, рассмотрев дело по кассационным жалобам осужденного и его защитника - адвоката Б., приговор отменила в части взыскания с Ю. в доход федерального бюджета процессуальных издержек в размере 7548 рублей 86 коп. ввиду нарушений уголовно-процессуального законодательства.

Суд постановил о взыскании с осужденного процессуальных издержек в доход федерального бюджета в размере 7548 руб. 86 коп. в счет оплаты труда адвоката, участвующего в интересах Ю. при проведении следственных действий в ходе предварительного расследования.

В соответствии с ч. 2 ст. 132 УПК РФ суд вправе взыскать с осужденного процессуальные издержки, за исключением сумм, выплаченных защитнику в случаях, предусмотренных ч. 4 ст. 132 УПК РФ, согласно которой если подозреваемый или обвиняемый заявил об отказе от защитника, но отказ не был удовлетворен и защитник участвовал в уголовном деле по назначению, то расходы на оплату труда адвокату возмещаются за счет средств федерального бюджета.

Из представленных материалов видно, что при разъяснении следователем прав подозреваемому, Ю. заявил, что он не нуждается в услугах адвоката, защищать себя может сам, отказ не связан с материальными затруднениями. При проведении дальнейших следственных действий этот вопрос у Ю. не выяснялся, адвокаты ему были предоставлены по назначению. При таких обстоятельствах, в силу ч. 4 ст. 132 УПК РФ, суд не вправе был принимать решение о взыскании с Ю. процессуальных издержек, связанных с оплатой труда адвоката, осуществлявшего защиту прав осужденного на стадии предварительного расследования, на что правомерно указывает в кассационной жалобе осужденный.

(Дело N 22-1345, Пермский районный суд)

 

Вопросы производства в суде апелляционной инстанции

 

32. Рассмотрение дела судом апелляционной инстанции по основаниям, ухудшающим положение осужденного, без участия осужденного и при отсутствии ходатайства последнего об апелляционном рассмотрении дела без его участия признано нарушением права на защиту, влекущим отмену приговора.

К. по приговору мирового судьи осужден по ч. 1 ст. 157 УК РФ к 120 часам обязательных работ.

Судом апелляционной инстанции по представлению прокурора приговор мирового судьи изменен: К. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 157 УК РФ, и ему назначено наказание в виде исправительных работ сроком на 2 месяца с удержанием в доход государства 5% заработка.

Судебная коллегия, рассмотрев дело по представлению государственного обвинителя Е., приговор суда апелляционной инстанции отменила с направлением дела на новое судебное рассмотрение в связи с нарушением права осужденного на защиту.

Исходя из смысла ч. 1 ст. 6, ч. 4 ст. 247, ч. 2 ст. 364, ч. 1 ст. 365 УПК РФ, рассмотрение дела по представлению прокурора по основаниям, ухудшающим положение осужденного, без участия самого осужденного, при отсутствии ходатайства последнего о рассмотрении дела без его участия является недопустимым, поскольку нарушает право осужденного на защиту.

Как видно из материалов дела, апелляционное представление на приговор мирового судьи в отношении К. было подано прокурором в связи с несправедливостью приговора вследствие чрезмерной мягкости назначенного осужденному наказания. Таким образом, прокурором был поставлен вопрос об ухудшении положения осужденного.

Осужденный К. ходатайства о рассмотрении дела в его отсутствие в порядке ч. 4 ст. 247 УПК РФ не заявлял.

Из протокола судебного заседания следует, что суд апелляционной инстанции при разрешении вопроса о возможности продолжения судебного разбирательства в отсутствие осужденного указанные обстоятельства не учел и принял решение о рассмотрении дела без его участия, чем нарушил его права, предусмотренные уголовно-процессуальным законом, в том числе и право на защиту.

(Дело N 22-1172, Березниковский городской суд)

 

33. В силу ч. 1 ст. 367 УПК РФ при принятии решения суд апелляционной инстанции вправе ссылаться в обоснование своего решения на оглашенные в суде показания лиц, не вызывавшихся в заседание суда апелляционной инстанции, но допрошенных в суде первой инстанции. Если эти показания оспариваются сторонами, то лица, давшие их, подлежат допросу.

По приговору суда апелляционной инстанции Н. осужден по ч. 1 ст. 116 УК РФ и по ч. 1 ст. 130 УК РФ; приговор мирового судьи при этом отменен.

В приговоре апелляционной инстанции в числе доказательств виновности Н. приведены показания свидетелей Д. и Ф.

Судебная коллегия, рассмотрев дело по кассационной жалобе осужденного, приговор отменила с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 1 ст. 367 УПК РФ при принятии решения суд апелляционной инстанции вправе ссылаться в обоснование своего решения на оглашенные в суде показания лиц, не вызывавшихся в заседание суда апелляционной инстанции, но допрошенных в суде первой инстанции, только в том случае, когда они не оспариваются сторонами. Если же эти показания оспариваются сторонами, то лица, давшие их, подлежат допросу в суде апелляционной инстанции.

Приговор суда апелляционной инстанции постановлен без соблюдения данных требований уголовно-процессуального закона.

Оспаривая обвинительный приговор мирового судьи, осужденный в апелляционной жалобе и в судебном заседании суда апелляционной инстанции указывал, с приведением конкретного обоснования своей позиции, что к показаниям свидетелей обвинения Д. и Ф., которые положены в основу приговора, необходимо относиться критически.

Как видно из протокола судебного заседания, судом апелляционной инстанции показания свидетелей Д. и Ф. исследованы путем оглашения, непосредственно они допрошены не были.

Таким образом, установив, что осужденный Н. оспаривает показания данных свидетелей, суд апелляционной инстанции не должен был ограничиваться оглашением показаний этих свидетелей, несмотря на согласие сторон огласить их показания, а был обязан, в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 367 УПК РФ, непосредственно исследовать их показания путем допроса в судебном заседании суда апелляционной инстанции.

Данное обстоятельство следует расценить как существенное нарушение норм уголовно-процессуального закона, которое является основанием для отмены приговора суда апелляционной инстанции в силу ч. 1 ст. 381 УПК РФ.

(Дело N 22-3202, Краснокамский городской суд)

 

34. Приговор суда апелляционной инстанции судебной коллегией отменен, поскольку этим приговором, по которому назначено реальное наказание в виде обязательных работ, ухудшено положение осужденного, которому по приговору мирового судьи по этому же делу было назначено лишение свободы условно - с учетом того, что стороной обвинения справедливость назначенного наказания вследствие его чрезмерной мягкости в апелляционном порядке не обжаловалась.

К. по приговору мирового судьи осужден по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 1 году лишения свободы, в силу ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком 1 год.

Судом апелляционной инстанции, рассмотревшим дело по представлению государственного обвинителя, приговор мирового судьи изменен: признана смягчающим наказание осужденного обстоятельством явка с повинной, исключены из описательно-мотивировочной части приговора, из мотивировки назначения наказания, ссылки на отягчающие обстоятельства и на наблюдение в психиатрическом диспансере с диагнозом "органическое расстройство личности", наказание К. по ч. 1 ст. 158 УК РФ назначено в виде 160 часов обязательных работ, исключено применение ст. 73 УК РФ. В остальном приговор мирового судьи оставлен без изменения.

Рассмотрев дело по кассационному представлению государственного обвинителя Б., судебная коллегия приговор суда апелляционной инстанции отменила по основаниям, предусмотренным п. 4 ч. 1 ст. 379 и ст. 383 УПК РФ.

Судебная коллегия указала, что, назначив К. по ч. 1 ст. 158 УК РФ реальное наказание в виде 160 часов обязательных работ, суд апелляционной инстанции ухудшил его положение, поскольку по приговору мирового судьи назначенное осужденному К. наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным.

При этом судом апелляционной инстанции нарушены требования ч. 2 ст. 369 УПК РФ о том, что приговор суда первой инстанции может быть изменен в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего или его представителя.

В апелляционном представлении вопрос об ухудшении положения осужденного не ставился.

С учетом изложенного судебная коллегия, отменив приговор, направила дело на новое апелляционное рассмотрение.

(Дело N 22-1158, Березниковский городской суд)

 

II. Отмена и изменение постановлений

 

Вопросы законности и обоснованности применения

мер пресечения

 

35. Постановление суда об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста, которым возложено осуществление надзора за соблюдением подозреваемым установленных в отношении него судом ограничений на начальника отдела внутренних дел, отменено как не соответствующее действующему законодательству.

Постановлением суда от 24 марта 2011 года в отношении М., подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, избрана мера пресечения в виде домашнего ареста, при этом для него установлен ряд ограничений, связанных с передвижением и общением с определенными лицами; осуществление надзора за соблюдением М. установленных для него ограничений возложено на начальника отдела внутренних дел по Лысьвенскому муниципальному району Пермского края.

В кассационном порядке постановление суда не рассматривалось.

Президиум краевого суда, рассмотрев материалы по надзорной жалобе исполняющего обязанности начальника отдела внутренних дел по Лысьвенскому муниципальному району Пермского края К., постановление отменил, указав следующее.

Согласно чч. 2 и 3 ст. 107 УПК РФ домашний арест в качестве меры пресечения избирается в отношении подозреваемого или обвиняемого по решению суда при наличии оснований и в порядке, которые установлены ст. 108 УПК РФ, при этом в судебном решении указываются орган или должностное лицо, на которые возлагается осуществление надзора за соблюдением установленных ограничений.

Однако механизм реализации и исполнения данной меры пресечения отсутствует, и, в частности, исполнение данной меры пресечения не отнесено к компетенции милиции (с 1 июля 2011 года - полиции), полномочия которой определены Законом Российской Федерации от 18 апреля 1991 г. N 1026-1 "О милиции" (с 1 июля 2011 года - Федеральным законом Российской Федерации от 7 февраля 2011 года N 3-ФЗ "О полиции").

При таких обстоятельствах возложение осуществления надзора за соблюдением установленных для М. ограничений на начальника отдела внутренних дел по Лысьвенскому муниципальному району Пермского края противоречит приведенному Закону.

Учитывая, что вопросы об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста и возложении надзора за соблюдением установленных при этом ограничений находятся в неразрывном единстве, и, кроме того, постановлением суда от 19 мая 2011 года в отношении М. по данному уголовному делу избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, президиум, отменив обжалуемое постановление, производство по ходатайству следователя об избрании в отношении М. меры пресечения в виде домашнего ареста прекратил.

(Дело N 44у-1861, Лысьвенский городской суд)

 

36. По смыслу ст. 108, 109 УПК РФ, а также с учетом разъяснения, содержащегося в п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 октября 2009 года N 22 (в редакции от 23 декабря 2010 года) "О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста", в резолютивной части решения о применении меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемого, обвиняемого либо о продлении срока содержания под стражей этих лиц необходимо указывать, до какой даты и на какой срок принято соответствующее решение.

Постановлением судьи в отношении П., подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Рассмотрев материалы по кассационной жалобе подозреваемого, судебная коллегия постановление изменила, указав следующее.

На основании ч. 1 ст. 109 УПК РФ содержание подозреваемого, обвиняемого под стражей при расследовании преступлений не может превышать 2 месяца.

По смыслу закона и с учетом разъяснений, содержащихся в п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 октября 2009 года N 22 (в редакции от 23 декабря 2010 года) "О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста", в резолютивной части решения о применении меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемого, обвиняемого суд должен указать, до какой даты и на какой срок принято соответствующее решение.

Эти требования закона судом в отношении П. не соблюдены, на что правомерно указано в кассационной жалобе подозреваемого.

В связи с изложенным судебная коллегия постановление судьи изменила, установила в отношении П. срок избрания меры пресечения в виде заключения под стражу 2 месяца, то есть до 27 июля 2011 года.

(Дело N 22-4181, Добрянский районный суд)

 

37. Постановление судьи об отказе в удовлетворении ходатайства следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу отменено с направлением материалов на новое судебное рассмотрение ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Судьей отказано в удовлетворении ходатайства следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении К., подозреваемой в совершении преступления, предусмотренного п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ.

Судебная коллегия, рассмотрев материалы по кассационному представлению прокурора Л., постановление судьи отменила с направлением материалов на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 108 УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет, при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения.

При решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения и определении ее вида при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, должны учитываться, согласно требованиям ст. 99 УПК РФ, также сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства.

Указанные требования закона при рассмотрении ходатайства следователя судьей не выполнены.

Отказывая в удовлетворении ходатайства, судья сослался на отсутствие данных, подтверждающих доводы следователя о том, что К. может скрыться от следствия и суда.

Однако, согласно представленным следователем материалам, К. подозревается в совершении преступления, относящегося к категории средней тяжести, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет, в период неотбытого наказания по трем приговорам, в том числе после условно-досрочного освобождения и в период испытательного срока при условном осуждении. Кроме того, К. по месту регистрации не проживает в течение двух лет. Следователем представлены данные об отсутствии у К. какого-либо иного постоянного места жительства, а также источника дохода.

Однако должной оценки этим обстоятельствам, приведенным следователем в обоснование того, что К., находясь на свободе, может скрыться от органов следствия и суда, продолжить преступную деятельность, судьей не дано, в связи с чем постановление нельзя признать законным и обоснованным.

(Дело N 22-4163, Осинский районный суд)

 

38. Постановление судьи в части обращения залога в доход государства отменено, поскольку было нарушено право залогодателя на участие в судебном заседании при рассмотрении этого вопроса.

Постановлением суда от 21 сентября 2010 года в отношении Л. была избрана мера пресечения в виде денежного залога в сумме 1000000 рублей.

19 марта 2010 года судьей по ходатайству следователя обвиняемому Л. изменена мера пресечения с залога на заключение под стражу и постановлено обратить залог в доход государства.

Судебной коллегией по кассационной жалобе защитника постановление судьи в части обращения залога в доход государства отменено с направлением материалов в этой части на новое судебное рассмотрение ввиду нарушения уголовно-процессуального закона.

Как следует из представленной копии квитанции, залог за обвиняемого Л. внесла Г.

Исходя из положений ч. 9 ст. 106, ст. 118 УПК РФ, залогодатель вправе участвовать в судебном заседании при решении вопроса об обращении залога в доход государства, поскольку рассмотрение этого вопроса затрагивает его права и законные интересы.

Однако суд не обеспечил залогодателю Г. возможность реализации ее права на участие в судебном заседании, так как она не была извещена о рассмотрении вопроса по залогу.

(Дело N 22-2126, Пермский районный суд)

 

Вопросы рассмотрения жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ

 

39. Решение прокурора об отказе в возбуждении производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств может быть обжаловано в суд в порядке, установленном ст. 125 УПК РФ.

Б. обратился в суд с жалобой в порядке ст. 125 УПК РФ на действия должностного лица прокуратуры Пермского края, а именно на письменный ответ начальника надзорного отдела Н., в котором должностное лицо указало, что оснований для принятия мер прокурорского реагирования по заявлению осужденного Б. не имеется.

Постановлением судьи в принятии к производству жалобы Б. в порядке ст. 125 УПК РФ отказано.

Рассмотрев материалы по кассационной жалобе заявителя Б., судебная коллегия постановление судьи отменила с направлением материалов на новое судебное рассмотрение, указав следующее.

Отказывая в принятии к производству жалобы Б., судья мотивировал свое решение тем, что в отношении заявителя постановлен приговор, который вступил в законную силу, поэтому его жалоба не может рассматриваться в порядке ст. 125 УПК РФ.

Согласно ч. 1 ст. 125 УПК РФ постановления дознавателя, следователя, руководителя следственного органа об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту производства предварительного расследования.

Как видно из текста жалобы Б., заявитель обратился в прокуратуру с заявлением о возбуждении производства ввиду вновь открывшихся обстоятельств, в заявлении также ставил вопрос о привлечении следователя к ответственности за совершение должностного преступления. Ответ начальника надзорного отдела прокуратуры Пермского края об оставлении его заявления без удовлетворения считает необоснованным и расценивает как бездействие должностного лица. Указывает, что вопрос о несогласии с приговором суда им не ставился.

Уголовно-процессуальный закон не устанавливает каких-либо препятствий для обжалования в порядке ст. 125 УПК РФ решения прокурора об отказе в возбуждении производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.

При таких обстоятельствах постановление судьи нельзя признать законным и обоснованным.

(Дело N 22-4055, Ленинский районный суд г. Перми)

 

Вопросы возвращения уголовного дела прокурору в порядке

ст. 237 УПК РФ

 

40. Постановление суда о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ отменено как незаконное, поскольку противоречия в предъявленном подсудимым обвинении, на которые суд указал как на основание для возвращения дела, на стадии предварительного слушания были устранены путем мотивированного частичного отказа государственного обвинителя от обвинения.

Постановлением суда, вынесенным по результатам предварительного слушания, уголовное дело в отношении Н. и Д., обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного пп. "а, б, в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Отменяя постановление суда по кассационному представлению государственного обвинителя Ч., судебная коллегия указала, что согласно ч. 1 ст. 237 УПК РФ необходимость возвращения дела прокурору возникает, если на стадии досудебного производства были допущены существенные, неустранимые в судебном заседании нарушения закона.

Как следует из материалов дела, в постановлении о привлечении Н. и Д. в качестве обвиняемых и в обвинительном заключении при описании преступного деяния указано о совершении ими тайного хищения чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в помещение и причинением значительного ущерба, их действия квалифицированы по пп. "а, б, в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, однако при описании квалификации действий обвиняемых признак причинения значительного ущерба не вменен.

Суд указанные обстоятельства посчитал препятствием для рассмотрения дела по существу и принял решение о возвращении дела прокурору для их устранения.

Вместе с тем, в соответствии с чч. 7 и 8 ст. 246 УПК РФ, полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения, а также изменение им обвинения в сторону смягчения предопределяют принятие судом решения в соответствии с позицией государственного обвинителя, поскольку законодатель в данном случае исходит из того, что уголовное судопроизводство осуществляется на основе принципа состязательности и равноправия сторон, а формулирование обвинения и его поддержание перед судом являются компетенцией государственного обвинителя. При этом государственный обвинитель в соответствии с требованиями закона должен изложить суду мотивы полного или частичного отказа от обвинения, равно как и изменения обвинения в сторону смягчения, со ссылкой на предусмотренные законом основания.

Согласно ч. 5 ст. 236 УПК РФ, если в ходе предварительного слушания прокурор изменяет обвинение, то судья отражает это в постановлении.

Как следует из протокола судебного заседания, в ходе предварительного слушания государственный обвинитель, изменяя обвинение, предъявленное Н. и Д., ходатайствовал об исключении квалифицирующего признака, предусмотренного п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, - "причинение значительного ущерба гражданину".

Суд, отказывая в удовлетворении ходатайства государственного обвинителя, указал на то, что исключение данного квалифицирующего признака возможно лишь при выяснения имущественного положения потерпевшего, стоимости похищенного имущества, значимости его для потерпевшего, наличия у него иждивенцев и других обстоятельств.

Государственный обвинитель свою позицию об исключении квалифицирующего признака подробно мотивировал, ссылаясь на материальное положение потерпевшего и суммой причиненного материального вреда; согласно протоколу судебного заседания, потерпевший против изменения квалификации обвиняемым в сторону смягчения не возражал.

При таких обстоятельствах, учитывая, что противоречия в обвинении были устранены государственным обвинителем в предусмотренном уголовно-процессуальным законом порядке путем частичного отказа от обвинения, предусмотренных законом оснований для возвращения дела прокурору не имелось.

С учетом изложенного судебная коллегия, отменив постановление суда, направила дело на новое судебное рассмотрение со стадии предварительного слушания.

(Дело N 22-3825, Кизеловский городской суд)

 

41. Признание судом заключения экспертизы недопустимым доказательством не является основанием для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

Уголовное дело в отношении М., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 6 ст. 264 УК РФ, возвращено судом прокурору для устранения препятствий рассмотрения дела судом по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.

Рассмотрев дело по кассационному представлению государственного обвинителя Г., судебная коллегия постановление суда отменила с направлением дела на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ основанием для возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом могут служить такие допущенные при составлении обвинительного заключения или в досудебном производстве по делу нарушения требований УПК РФ, которые исключают возможность принятия судом решения по существу дела и не могут быть устранены в судебном заседании.

Возвращение прокурору уголовного дела суд обосновал тем, что обвинение, предъявленное М. органами предварительного следствия, основано на заключении повторной автотехнической экспертизы, проведенной с нарушением требований ч. 2 ст. 207 УПК РФ, и в силу этого являющимся недопустимым доказательством.

Между тем, в соответствии со ст. 75 и 235 УПК РФ, получение органами предварительного расследования того или иного доказательства с нарушением требований уголовно-процессуального закона основанием для возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом служить не может, а является основанием для признания соответствующего доказательства недопустимым и исключения его из перечня доказательств, используемых в процессе доказывания.

Кроме того, как на это обоснованно обращено внимание в кассационном представлении, в соответствии со ст. 283 УПК РФ суд в судебном заседании вправе сам, в случае необходимости, назначить по уголовному делу любую судебную экспертизу, в том числе дополнительную или повторную.

(Дело N 22-3756, Лысьвенский городской суд)

 

Вопросы освобождения от уголовной ответственности

 

42. Постановление суда в части прекращения уголовного дела за примирением сторон в отношении лица, обвиняемого в неисполнении обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего и в доведении несовершеннолетнего потерпевшего до покушения на самоубийство, отменено с направлением дела на новое судебное рассмотрение, поскольку принято без учета обстоятельств, влияющих на обоснованность этого постановления.

Органами предварительного расследования Т. обвиняется

по ст. 110 УК РФ в доведении своего малолетнего сына Д. до покушения на самоубийство путем жестокого обращения, систематического унижения человеческого достоинства потерпевшего;

по ст. 156 УК РФ в неисполнении, ненадлежащем исполнении обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего родителем, связанном с жестоким обращением с несовершеннолетним;

по ч. 1 ст. 116 УК РФ в нанесении побоев, совершении иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в статье 115 УК РФ.

По постановлению суда уголовное дело в отношении Т. прекращено за примирением подсудимого с потерпевшим и его законным представителем.

По кассационному представлению государственного обвинителя В. судебной коллегией постановление в части прекращения дела по ст. 110, 156 УК РФ за примирением сторон отменено с направлением дела на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 25 УПК РФ суд вправе на основании заявления потерпевшего прекратить уголовное дело в отношении лица, обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, в случаях, предусмотренных ст. 76 УК РФ, то есть в связи с примирением обвиняемого с потерпевшим.

Таким образом, прекращение уголовного дела по указанному основанию является правом, а не обязанностью суда.

Судебная коллегия полагает, что решение о прекращении дела за примирением сторон принято без должного учета обстоятельств дела и данных о личности обвиняемого.

В частности, не дана оценка характеристике на Т., из которой следует, что он злоупотребляет спиртными напитками, в присутствии детей устраивает скандалы.

Между тем, обвиняется Т. в преступлении, совершенном в состоянии алкогольного опьянения в отношении малолетнего сына.

Из характеристики на законного представителя несовершеннолетнего потерпевшего следует, что она часто употребляет спиртные напитки, должным воспитанием детей не занимается, в семье бывают скандалы в присутствии детей.

Однако ходатайство именно этого законного представителя положено в основу прекращения уголовного дела за примирением, при этом судом не выяснено и не дано оценки тому, чьи интересы превалируют в ходатайстве законного представителя - ее мужа или малолетнего потерпевшего.

По мнению судебной коллегии, формальный подход в данном случае недопустим; решение о прекращение уголовного дела принято без учета целей и задач защиты прав и законных интересов личности, общества, государства.

При таких обстоятельствах постановление суда в части прекращения уголовного дела в отношении Т. по ст. 110, 156 УК РФ нельзя признать законным и обоснованным, в связи с чем оно подлежит отмене.

Кроме того, судебной коллегией обжалуемое постановление изменено в части прекращения уголовного дела в отношении Т. по ч. 1 ст. 116 УК РФ за примирением сторон, а именно изменено основание прекращения на предусмотренное п. 5 ч. 1 ст. 24 УК РФ - в связи с отсутствием заявления потерпевшего, поскольку уголовное дело в этой части было возбуждено дознавателем без согласия прокурора и при отсутствии заявления потерпевшего либо его законного представителя.

(Дело N 22-4000, Большесосновский районный суд)

 

Вопросы взыскания процессуальных издержек

 

43. Повторное участие судьи в рассмотрении вопроса о взыскании с осужденного процессуальных издержек после отмены первоначального решения нарушило право осужденного на рассмотрение его дела независимым и беспристрастным судом.

По приговору суда от 14 декабря 2010 года Б.С. осужден за совершение преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 228.1, ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ.

По постановлению суда от 25 апреля 2011 года на осужденного возложена обязанность по возмещению процессуальных издержек в размере 1715 рублей 65 копеек, связанных с оплатой труда адвокатов М. и С., принимавших участие по назначению следователя в защите интересов Б. в ходе предварительного расследования.

Рассмотрев материалы дела по кассационной жалобе осужденного, судебная коллегия постановление суда отменила с направлением материалов на новое рассмотрение в тот же суд, но в ином составе, ввиду нарушений уголовно-процессуального закона.

Как явствует из материалов дела, приговор в отношении Б.С. был постановлен 14 декабря 2010 года под председательством судьи Б.Е.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда от 5 апреля 2011 года этот приговор в отношении Б.С. в части взыскания процессуальных издержек с осужденного был отменен с направлением дела в этой части на новое рассмотрение.

Обжалуемое постановление от 25 апреля 2011 года вынесено также судьей Б.Е.

Между тем рассмотрение дважды одним и тем же судьей одного и того же вопроса по существу может повлиять на объективность принимаемого судьей решения.

Повторное участие судьи в рассмотрении вопроса о взыскании с осужденного процессуальных издержек после отмены первоначального решения нарушило право осужденного на рассмотрение его дела независимым и беспристрастным судом.

В силу ч. 2 ст. 61 и ст. 62 УПК РФ, при сложившихся обстоятельствах (в том числе и при отсутствии заявленного отвода) судья должен был устраниться от повторного участия в рассмотрении указанного вопроса.

(Дело N 22-4604, Индустриальный районный суд г. Перми)

 

Вопросы, связанные с исполнением приговоров

 

44. Постановление районного суда о замене исправительных работ, назначенных по приговору мирового судьи, лишением свободы отменено, поскольку рассмотрено районным судом с нарушением подсудности, установленной ст. 396 УПК РФ.

По постановлению Мотовилихинского районного суда г. Перми от 21 апреля 2011 года

Ф., осужденному по приговору мирового судьи судебного участка N 36 Свердловского района г. Перми от 25 ноября 2011 года по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 10 месяцам

исправительных работ с удержанием из заработной платы в доход государства 5%, исправительные работы заменены на 2 месяца 14 дней лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении.

Судебная коллегия, рассмотрев материалы по кассационной жалобе осужденного, постановление отменила с направлением материалов на новое судебное рассмотрение в связи с допущенным нарушением уголовно-процессуального закона.

В соответствии с ч. 1 ст. 396 УПК РФ и подпунктом "в" пункта 2 статьи 397 УПК РФ вопрос о замене исправительных работ лишением свободы разрешается судом, постановившим приговор. Согласно ч. 2 ст. 396 УПК РФ, если приговор приводится в исполнение в месте, на которое не распространяется юрисдикция суда, постановившего приговор, то указанный вопрос разрешается судом того же уровня, а при его отсутствии в месте исполнения приговора - вышестоящим судом.

Указанные требования закона не соблюдены, поскольку представление начальника уголовно-исполнительной инспекции о замене Ф. исправительных работ лишением свободы рассмотрено не мировым судьей, а районным судом.

(Дело N 22-4291, Мотовилихинский районный суд г. Перми)

 

45. Суд не вправе возлагать на лицо, осужденное к ограничению свободы, дополнительные обязанности, не предусмотренные ч. 1 ст. 53 УК РФ.

М., осуждена по ч. 1 ст. 161 УК РФ к ограничению свободы сроком на 2 года, с возложением обязанностей: находиться дома с 22 до 7 часов, не изменять без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, места жительства, работы, 2 раза в месяц являться на регистрацию в специализированный государственный орган.

Постановлением суда осужденной М. дополнены обязанности, возложенные на нее по приговору суда, а именно постановлено обязать ее пройти курс психокоррекционных занятий по программе "В согласии с собой и миром".

Рассмотрев материалы по кассационной жалобе защитника осужденной - адвоката К., судебная коллегия постановление суда отменила с прекращением производства по представлению уголовно-исполнительной инспекции о дополнении установленных для осужденной ограничений.

При этом судебная коллегия указала, что ч. 1 ст. 53 УК РФ содержит исчерпывающий перечень ограничений, которые могут быть установлены лицу, осужденному к ограничению свободы.

Часть 3 ст. 53 УК РФ позволяет суду по представлению специализированного государственного органа дополнить ранее установленные осужденному ограничения, однако, по смыслу закона, суд не вправе установить дополнительные ограничения, не предусмотренные частью 1 этой же статьи.

Принимая во внимание, что в перечне ограничений ч. 1 ст. 53 УК РФ не указан курс психокоррекционных занятий, постановление суда нельзя признать законным.

(Дело N 22-4050, Чернушинский районный суд)

 

46. Постановление суда по вопросу о приведении приговоров в соответствие с действующим уголовным законодательством президиумом краевого суда отменено с направлением материалов на новое судебное рассмотрение, поскольку осужденный не был заблаговременно извещен о времени и месте рассмотрения его ходатайства.

По постановлению суда от 20 декабря 2010 года отказано в удовлетворении ходатайства осужденного Ю. об изменении приговоров вследствие издания уголовного закона, имеющего обратную силу.

В кассационном порядке постановление обжаловано не было.

По представлению заместителя прокурора Пермского края М. президиум краевого суда постановление отменил с направлением материалов на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям.

По смыслу п. 20 ч. 4 ст. 47 УПК РФ осужденный вправе участвовать в рассмотрении вопросов, связанных с исполнением приговора, в том числе о смягчении наказания вследствие издания уголовного закона, имеющего обратную силу, в соответствии со ст. 10 УК РФ.

Из содержания чч. 2, 3, 4 ст. 399 УПК РФ, регламентирующих процессуальный порядок разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора, следует, что закон предполагает необходимость извещения осужденного о времени и месте рассмотрения соответствующих материалов в суде.

Судом не выполнены требования указанного закона, чем было нарушено право Ю. на защиту.

Ходатайство Ю., отбывающего наказание в виде лишения свободы, рассмотрено судом по существу 20 декабря 2010 года в отсутствие осужденного.

Из представленных материалов, сообщения начальника учреждения ФБУ ОИУ-1 ГУФСИН России по Пермскому краю П. следует, что извещение суда о рассмотрении ходатайства осужденного Ю. 20 декабря 2010 года поступило в исправительное учреждение лишь 21 декабря 2010 года, а вручено осужденному 7 января 2011 года. Таким образом, извещение суда о времени и месте рассмотрения ходатайства получено осужденным после рассмотрения его ходатайства.

При таких обстоятельствах неизвещение судом осужденного Ю. надлежащим образом о времени и месте рассмотрения его ходатайства ограничило его возможности осуществить предоставленные законом права, лишило его возможности заявить ходатайство о своем участии в судебном заседании, обратиться за юридической помощью к адвокату.

(Дело N 44у-2419, Губахинский городской суд)

 

47. Судебной коллегией постановление суда о приведении приговора в соответствие с изменениями, внесенными в УК РФ Федеральным законом от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ, изменено со смягчением осужденному наказания, поскольку суд не учел, что данным Законом из санкций ч. 4 ст. 111 УК РФ и ч. 3 ст. 158 УК РФ исключен нижний предел наказания в виде лишения свободы.

С. осужден за совершение 14 преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года), к 2 годам лишения за каждое, по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ к 10 годам лишения свободы, по ч. 4 ст. 111 УК РФ к 11 годам лишения свободы, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений к 14 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Суд, рассмотрев ходатайство осужденного о приведении приговора в соответствие с новым уголовным законом и смягчении наказания, постановил считать С. осужденным за каждое из 14 преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ), к 2 годам лишения свободы, по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ к 10 годам лишения свободы, по ч. 4 ст. 111 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ) к 11 годам лишения свободы, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ к 14 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Судебная коллегия по кассационной жалобе осужденного постановление изменила в связи с неправильным применением судом уголовного закона.

В соответствии со ст. 9 УК РФ преступность и наказуемость деяния определяются законом, действовавшим во время совершения этого деяния.

Согласно ст. 10 УК РФ уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу. Если новый уголовный закон смягчает наказание за деяние, которое отбывается лицом, то это наказание подлежит сокращению в пределах, предусмотренных новым уголовным законом.

Данные требования закона судом выполнены не в полной мере.

В соответствии с Федеральным законом от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ в санкции ч. 3 ст. 158 УК РФ и ч. 4 ст. 111 УК РФ внесены изменения, исключен нижний предел наказания в виде лишения свободы (в ранее действовавшей редакции предусматривалось за эти преступления наказание в виде лишения свободы на срок от двух до шести лет и от пяти до пятнадцати лет соответственно).

С учетом указанных изменений, которые улучшают положение осужденного, суд пришел к правильному выводу о необходимости квалификации действий С. в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ.

Вместе с тем, поскольку из санкции ч. 3 ст. 158 УК РФ и ч. 4 ст. 111 УК РФ исключен нижний предел наказания в виде лишения свободы, а именно этот вид наказания был назначен осужденному, то судебная коллегия, в соответствии со ст. 10 УК РФ, постановление суда изменила со смягчением наказания за эти преступления и в силу ч. 3 ст. 69 УК РФ, определила считать С. осужденным по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ) за каждое из 14 преступлений к 1 году 11 месяцам лишения свободы, по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ к 10 годам лишения свободы, по ч. 4 ст. 111 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ) к 10 годам 11 месяцам лишения свободы, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений к 13 годам 11 месяцам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

(Дело N 22-4550, Губахинский городской суд)

 

48. В случае если осужденный обратился с ходатайством об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания до истечения срока, предусмотренного ч. 3 ст. 79 УК РФ, то суд должен, не рассматривая ходатайство осужденного по существу, отказать в принятии этого ходатайства к рассмотрению с указанием на то, что осужденный не отбыл предусмотренную законом часть срока наказания, дающую право на обращение с таким ходатайством.

Осужденный М., отбывающий наказание по приговору от 18 февраля 2011 года по ч. 1 ст. 30, ч. 1 ст. 161 УК РФ в виде лишения свободы сроком на 2 года 11 месяцев, 24 апреля 2011 года обратился в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении.

Постановлением суда от 23 мая 2011 года в удовлетворении ходатайства отказано.

Судебная коллегия, рассмотрев представленные материалы по кассационной жалобе осужденного, постановление суда отменила с прекращением производства по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 1 ст. 79 УК РФ лицо, отбывающее лишение свободы, подлежит условно-досрочному освобождению, если судом будет признано, что для своего исправления оно не нуждается в полном отбывании назначенного наказания, однако, в силу п. "в" ч. 3 ст. 79 УК РФ, условно-досрочное освобождение может быть применено только после фактического отбытия не менее двух третей срока, если ранее условно-досрочное освобождение было отменено по основаниям, предусмотренным ч. 7 ст. 79 УК РФ.

Из представленных материалов видно, что предыдущие судимости М. за преступления средней тяжести и тяжкие не погашены, при этом он неоднократно освобождался из мест лишения свободы условно-досрочно, а затем условно-досрочное освобождение ему отменялось на основании ч. 7 ст. 79 УК РФ и по совокупности приговоров в силу ст. 70 УК РФ ему вновь назначалось лишение свободы.

По последнему приговору М. отбыл 1 год 23 дня, то есть менее половины назначенного ему срока лишения свободы.

Суд обоснованно пришел к выводу, что право на обращение с ходатайством об условно-досрочном освобождении у М. возникнет после фактического отбытия им двух третей срока наказания.

Вместе с тем суд указал в постановлении, что отказывает в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении, а должен был отказать в принятии ходатайства осужденного.

(Дело N 22-4529, Кизеловский городской суд)

 

Судебная коллегия по уголовным делам

Пермского краевого суда