МОСКОВСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 20 сентября 2011 г. по делу N 4а-1980/11
Заместитель председателя Московского
городского суда Дмитриев А.Н., рассмотрев надзорную жалобу А. на постановление
мирового судьи судебного участка N 192 района Фили-Давыдково
г. Москвы от 15 сентября 2010 года и решение судьи Дорогомиловского
районного суда г. Москвы от 25 апреля 2011 года по делу об административном
правонарушении,
установил:
Постановлением мирового судьи судебного
участка N 192 района Фили-Давыдково г. Москвы от 15
сентября 2010 года А. признан виновным в совершении административного
правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ, и ему назначено
административное наказание в виде лишения права управления транспортными
средствами сроком на 1 год 6 месяцев.
Решением судьи Дорогомиловского
районного суда г. Москвы от 25 апреля 2011 года указанное выше постановление
мирового судьи оставлено без изменения, а жалоба А. - без удовлетворения.
В надзорной жалобе
А. просит об отмене названных судебных актов и прекращении производства по
делу, ссылаясь на то, что мировой судья необоснованно отказал в удовлетворении
его ходатайства об отложении судебного заседания и рассмотрел дело в отсутствие
его защитников, которые не смогли явиться в судебное заседание по уважительным
причинам, что повлекло нарушение его права на защиту; протокол об административном правонарушении не может служить
доказательством по делу, так как он содержит неоговоренные исправления
относительно времени совершения правонарушения и недостоверные сведения о месте
его составления; сотрудник ГИБДД М. не являлся очевидцем движения автомобиля
под его управлением, прибыл на место по вызову других сотрудников милиции, а
потому не мог отстранять его от управления транспортным средством, все
составленные им процессуальные документы являются фиктивными и получены с
нарушением закона; показания сотрудника ГИБДД противоречат
показаниям понятых в части времени привлечения их к участию в процессуальных
действиях, при этом, исходя из содержания показаний понятых, время совершения
правонарушения указано в протоколе об административном правонарушении
неправильно; документы по факту применения мер обеспечения производства по делу
составлены без участия понятых; судья районного суда, "открыто действуя на
стороне незаконных обвинителей - сотрудников ГИБДД", проигнорировал
доводы, приведенные им в жалобе на постановление мирового судьи, дополнениях к
ней, объяснениях и показаниях свидетелей.
Проверив представленные материалы, изучив
доводы надзорной жалобы, нахожу состоявшиеся по делу судебные акты законными и
обоснованными.
При рассмотрении дела мировым судьей
установлено, что 17 июля 2010 года в 01 час 40 минут А., следуя в * области на
* км автодороги *, в нарушение п. 2.7 ПДД РФ управлял
автомобилем "..." государственный регистрационный знак <...> в
состоянии опьянения, совершив тем самым административное правонарушение,
предусмотренное ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ.
Для привлечения к административной
ответственности, предусмотренной ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ, правовое значение имеет
факт нахождения в состоянии опьянения (алкогольного, наркотического или иного)
лица, управляющего транспортным средством. В соответствии с требованиями п. 2.7
ПДД РФ водителю запрещается управление транспортным средством в состоянии
опьянения (алкогольного, наркотического или иного), под воздействием, в том
числе, лекарственных препаратов, ухудшающих реакцию и внимание, в болезненном
или утомленном состоянии, ставящем под угрозу безопасность движения.
Факт совершения А.
административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ, и его
виновность подтверждены совокупностью исследованных в судебном заседании
доказательств, достоверность и допустимость которых сомнений не вызывает, а
именно: протоколом об административном правонарушении, в котором изложено
существо нарушения и замечаний по содержанию которого у А. не было, от
изложения в нем объяснений он отказался; протоколом об отстранении от управления транспортным средством;
актом освидетельствования на состояние алкогольного опьянения и приложенным к
нему бумажным носителем с результатами теста дыхания, согласно которым у А.
было установлено состояние опьянения, однако, с данным результатом он не
согласился; протоколом о направлении на медицинское освидетельствование; актом
медицинского освидетельствования, согласно которому у А. установлено состояние
опьянения; лицензией Федеральной службы по надзору в сфере
здравоохранения и социального развития на осуществление ГУЗ МОПБ N 23
медицинской деятельности, в том числе, по медицинскому (наркологическому)
освидетельствованию; удостоверением о прохождении врачом В. обучения по
"Программе подготовки врачей (фельдшеров) по вопросам проведения
медицинского освидетельствования на состояние опьянения лиц, которые управляют
транспортными средствами; показаниями сотрудников ГИБДД М. и К., а также
понятых Е. и А., данными в рамках проверки доводов жалобы на постановление
мирового судьи, а потому вывод мирового судьи о наличии в действиях А.
административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ,
является правильным.
В надзорной жалобе А. заявляет, что
мировой судья необоснованно отказал в удовлетворении его ходатайства об
отложении судебного заседания и рассмотрел дело в отсутствие его защитников,
которые не смогли явиться в судебное заседание по уважительным причинам, что
повлекло нарушение его права на защиту.
Данный довод не может повлечь
удовлетворение жалобы.
Из представленных материалов видно, что,
рассматривая дело в отсутствие защитников Р. и Б., мировой судья исходил из
факта их надлежащего извещения о месте и времени рассмотрения дела. Ходатайство
А. об отложении судебного заседания в связи с занятостью защитника Р. в другом
процессе и плохим самочувствием защитника Б. разрешено мировым судьей с
соблюдением требований, установленных ст. 24.4 КоАП РФ, по смыслу которых судья
вправе как удовлетворить, так и отказать в удовлетворении ходатайства (в
зависимости от конкретных обстоятельств дела). Мотивы, по которым мировой судья
не нашел оснований для удовлетворения означенного ходатайства, мотивированы в
определении от 15 сентября 2011 года. Эти мотивы являются убедительными,
поскольку из представленных материалов не следует, что при определении мировым
судьей ранее даты и времени рассмотрения дела на 15 сентября 2011 года в 09
часов 10 минут защитник Р. заявлял о своей занятости в указанный день. Такие
сведения были представлены А. непосредственно в судебном заседании. Что
касается причины неявки защитника Б., то основания, по которым она не была
признана уважительной, сомнений также не вызывают. Утверждение А. о том, что не
было возможности представить документы, подтверждающие плохое самочувствие Б.,
ко времени, на которое было назначено судебное заседание, ввиду выезда к нему
наряда неотложной помощи в ночное время суток, несостоятельно. Подобным
доказательством мог служить, как минимум, номер наряда неотложной медицинской
помощи.
Таким образом, на день рассмотрения дела
мировой судья не располагал объективными данными об уважительности причин
неявки защитников Р. и Б. в судебное заседание. При этом сведения об их
надлежащем извещении имелись, ходатайство А. об отложении рассмотрения дела
мировым судьей разрешено надлежащим образом, а потому рассмотрение дела в
отсутствие защитников отвечало требованиям КоАП РФ.
Более того, следует учесть, что А.
принимал участие в рассмотрении дела мировым судьей, впоследствии совместно со
своими защитниками присутствовал при рассмотрении судьей второй инстанции
жалобы на постановление мирового судьи, высказанная ими позиция была проверена.
То есть право пользоваться юридической помощью защитника А.
было реализовано, а также не нарушено его право на защиту.
В качестве одного
из доводов надзорной жалобы А. заявляет, что протокол об административном
правонарушении не может служить доказательством по делу, так как в нем
неправильно указано место его составления, которое находится на значительном
расстоянии от места проведения медицинского освидетельствования, и это
расстояние сотрудник ГИБДД не мог преодолеть с момента окончания
освидетельствования до момента составления упомянутого протокола. Данный довод нельзя принять во внимание, поскольку не имеется поводов
подвергать сомнению указанное в названном протоколе место его составления, а
приведенные А. мотивы, по которым он считает данное место не соответствующим
действительности, основаны на предположениях. Во всяком случае, место
составления протокола об административном правонарушении не относится к
обстоятельствам, подлежащим доказыванию по делу об административном
правонарушении, а потому неточное его указание в протоколе не могло бы повлечь
признание данного документа недопустимым доказательством по делу.
Довод А. о том, что
в протокол об административном правонарушении внесены неоговоренные исправления
относительно времени совершения правонарушения, не ставит под сомнение
достоверность и допустимость означенного доказательства, поскольку из
представленных материалов не следует, что это исправление было внесено в
протокол в отсутствие А. Более того, названное исправление не повлекло
нарушение права А. на защиту, потому как из представленных материалов также
усматривается, что он не был
лишен возможности знать, в чем обвиняется.
В числе изложенного А. отмечает в
надзорной жалобе, что сотрудник ГИБДД М. не являлся очевидцем движения
автомобиля под его управлением, прибыл на место по вызову других сотрудников
милиции, а потому не мог отстранять его от управления транспортным средством,
все составленные им процессуальные документы являются фиктивными и получены с
нарушением закона. Данный довод является необоснованным. Будучи
допрошенным в рамках рассмотрения судьей районного суда жалобы на постановление
мирового судьи, сотрудник ГИБДД К. показал, что автомобиль под управлением А.
был остановлен им за нарушение скоростного режима, однако, ввиду того, что он
(К.) торопился по служебной необходимости, документы А. были переданы для
дальнейшего разбирательства сотруднику ГИБДД М., что нормами КоАП РФ не
запрещено. То обстоятельство, что сотрудник ГИБДД М. не являлся
очевидцем движения автомобиля под управлением А., не имеет в данном случае
какого-либо значения, тем более, что факт управления
транспортным средством последний в ходе производства по делу не оспаривал.
Данное обстоятельство также не являлось препятствием к применению к А. мер
обеспечения производства по делу сотрудником ГИБДД М., поскольку он является
должностным лицом, уполномоченным на то в силу закона. Соответственно указанным
должностным лицом обоснованно составлены все процессуальные документы и
возбуждено производство по настоящему делу по выявлении признаков
административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ.
В этой связи и утверждение А. о том, что
все составленные сотрудником ГИБДД М. процессуальные документы являются
фиктивными и получены с нарушением закона, нельзя признать состоятельным.
По мнению А., показания сотрудника ГИБДД противоречат показаниям понятых в части времени привлечения
их к участию в процессуальных действиях, исходя из содержания показаний
понятых, время совершения правонарушения указано в протоколе об
административном правонарушении неправильно. С данным доводом
согласиться нельзя, поскольку из представленных материалов видно, что показания
допрошенных в ходе судебного разбирательства лиц находятся в достаточном
соответствии друг с другом, не вступают в противоречие с письменными
материалами дела, они исследованы в ходе судебного разбирательства и в совокупности
объективно свидетельствуют о виновности А. в совершении инкриминируемого ему
деяния. Ставить под сомнение то обстоятельство, что показания свидетелей
отражены в решении судьи районного суда в том содержании, в котором они были
даны в ходе судебного разбирательства, оснований не имеется. Равным образом не
вызывает сомнений время совершения административного правонарушения, указанное
в протоколе об административном правонарушении и установленное судебными
инстанциями.
В надзорной жалобе А. заявляет, что понятые
фактически не принимали участия при применении к нему мер обеспечения
производства по делу, а лишь подписали представленные им сотрудником ГИБДД процессуальные документы, права им не разъяснялись, что
было подтверждено ими в ходе судебного разбирательства. Этот
довод опровергается процессуальными документами, составленными по факту
применения мер обеспечения производства по делу, в которых содержатся анкетные
данные и подписи понятых, что в совокупности с показаниями понятых, которые не
отрицали своего присутствия на месте произошедших событий, передачу сотрудником
ГИБДД А. алкотектора и предъявление им (понятым)
чека, подтверждает факт их участия при совершении соответствующих
процессуальных действий. Также нельзя не принять во внимание, что при
подписании всех протоколов и акта А. не заявлял о недостоверности изложенных в
них сведений о понятых. Кроме того, доказательством состояния опьянения
водителя наряду с другими собранными по делу доказательствами является, в
частности, акт медицинского освидетельствования на состояние опьянения. Отсутствие либо наличие понятых при применении мер обеспечения
производства по делу при наличии такого акта не оказывает прямого влияния на
вывод мирового судьи о доказанности вины А. в совершении административного правонарушения,
предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ, поскольку А. прошел медицинское
освидетельствование с собственного согласия, на что указывает его подпись в
соответствующем протоколе, и по его результатам у него установлено
состояние опьянения.
По мнению А., судья районного суда,
"открыто действуя на стороне незаконных обвинителей - сотрудников
ГИБДД", проигнорировал доводы, приведенные им в жалобе на постановление
мирового судьи, дополнениях к ней, объяснениях и показаниях свидетелей. С данным
доводом согласиться нельзя. Судья районного суда при рассмотрении жалобы на
постановление мирового судьи проверил дело в полном объеме в соответствии со
ст. 30.6 КоАП РФ и вынес законное и обоснованное решение. В представленных
материалах нет сведений, которые позволяли бы говорить о том, что показаниям
сотрудников ГИБДД и письменным материалам дела судьей районного суда придана
заранее установленная сила. Они не использовались судьей районного суда в
качестве бесспорных доказательств виновности А. в совершении инкриминируемого
ему деяния, а рассматривались в совокупности с другими доказательствами и с
учетом всех обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела.
Надзорная жалоба не содержит доводов,
влекущих отмену обжалуемых судебных актов.
При назначении наказания мировой судья
учел личность виновного, характер совершенного административного
правонарушения, объектом которого является безопасность дорожного движения.
Административное наказание в виде лишения права управления транспортными
средствами назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 3.1, 3.8, 4.1 КоАП
РФ в пределах санкции ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ. Срок давности и порядок
привлечения к административной ответственности не нарушены.
На основании изложенного,
руководствуясь ст. ст. 30.13, 30.17, 30.18 КоАП РФ,
постановил:
Постановление
мирового судьи судебного участка N 192 района Фили-Давыдково
г. Москвы от 15 сентября 2010 года и решение судьи Дорогомиловского
районного суда г. Москвы от 25 апреля 2011 года по делу об административном
правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ, в отношении А. оставить
без изменения, надзорную жалобу А. - без удовлетворения.
Заместитель председателя
Московского городского суда
А.Н.ДМИТРИЕВ